Ю Несбё - Макбет

– Порой даже самые достойные поступки совершаются из эгоизма, однако, как мне кажется, цель оправдывает мотивы.

– Значит, вам хочется такой же памятник, как поставил себе Кеннет? Или вы жаждете народной любви, которой Кеннет так и не дождался?

Дункан пристально посмотрел на нее, потом обернулся и, удостоверившись, что телохранители их не слышат, осушил бокал и кашлянул.

– Мэм, мне нужен лишь душевный покой. Удовлетворение от выполненного долга. Служить делу моих предков. Я знаю, что звучит это все ужасно, поэтому окажите мне любезность и никому не говорите.

Леди вздохнула, отступила от перил и широко улыбнулась:

– Но что это я такое затеяла? У нас праздник, а я допрос устроила! Может, пора вернуться ко всем остальным? А еще я собиралась спуститься в подвал и отыскать там особую бутылку, которая дожидалась именно такого повода!

Терпеливо выслушав долгие рассуждения Малькольма о новых налоговых вычетах, которые появятся благодаря готовящемуся закону о налогах, Дуфф покинул собеседников и направился к бару, чтобы вознаградить себя порцией виски.

– Как дела? – услышал он вдруг позади. – Хорошо отдохнул с семьей?

– Да, отлично, спасибо, – бросил он, не оборачиваясь. Указав бармену на бутыль, Дуфф жестом дал понять, что хочет двойной виски.

– А сегодня ночью, – спросила Кетнес, – опять заночуешь в… отеле?

Зашифрованное название ее постели. Однако по голосу Кетнес Дуфф понимал, что она спрашивает не про одну ночь. Что ей хочется, чтобы он повторил то, что говорил неоднократно, убедил ее в том, что к ней и только к ней тянет его, а вовсе не в Файф, к семье. Но что семью так быстро не бросают, что сперва небходимо уладить целую кучу проблем. Ведь Кетнес прекрасно его изучила – почему же в таком случае она до сих пор сомневается? Возможно, именно недоумение заставило его с определенной долей упрямства ответить, что ему предложили заночевать здесь, в отеле при казино.

– А тебе самому этого хочется? Остаться здесь?

Дуфф вздохнул. Чего им только надо, этим женщинам? Неужели каждая только и ждет, как захватить его в плен, привязать к кровати и беспрепятственно пользоваться его бумажником и членом, чтобы дети и муки совести окончательно задушили его?

– Нет, – ответил он, взглянув на Макбета. Для виновника торжества он выглядел чересчур удрученным и растерянным. Неужели мысли об ответственности навсегда убили в нем веселого и беззаботного парня? Ну что ж, теперь уже назад не повернуть – ни Макбету, ни ему самому.

– Поезжай первая, а я немного выжду и поеду следом.

Он спиной чувствовал, как она колеблется, а потом поймал в зеркале за штабелем бутылок ее взгляд. Заметил, что Кетнес хочет дотронуться до него, и предостерегающе посмотрел на нее. Она опустила руку, отвернулась и зашагала прочь. Господи…

Дуфф залпом проглотил виски, а потом поднялся и направился к Макбету. Пора поздравить его по-человечески. Однако в ту же секунду на полпути между ними возник Дункан, многие бросились к нему, и Макбет исчез из поля зрения. А когда Дуфф вновь отыскал его, тот уже направлялся к выходу, следом за Леди.

Макбет нагнал Леди, когда она отпирала дверь в винный погреб.

– Я не могу, – сказал он.

– Чего именно?

– Не могу убить комиссара.

Она вгляделась в его лицо, а затем схватила за лацкан, втащила в погреб и закрыла дверь.

– Макбет, ты же не предашь меня прямо сейчас. Дункана с телохранителями уже поселили. Все готово. Ключ у тебя?

Вытащив из кармана ключ, Макбет протянул его Леди:

– Возьми. Я не могу.

– Не можешь или не хочешь?

– И то и другое. Я не хочу, потому что не способен на подобное злодеяние. Это неправильно! Дункан – хороший комиссар, и лучше его мне не стать. Тогда в чем смысл, кроме как тешить мое честолюбие?

– Наше честолюбие! Потому что в мире существуют голод, холод, страх и вожделение, а еще честолюбие, а кроме них нет ничего, Макбет! Потому что честь – это ключ к уважению. А это – ключ от номера, и ты им воспользуешься! – Леди по-прежнему держала его за лацкан, а ее губы оказались так близко, что Макбет чувствовал запах ее гнева.

– Любимая… – начал он.

– Нет! Если тебе кажется, будто Дункан святой, то знай: он убил Кавдора, чтобы спасти самого себя! Останься Кавдор в живых, он много чего порассказал бы о Дункане!

– Не может быть!

– А ты спроси его сам.

– Ты говоришь это, просто чтобы…

– Чтобы укрепить твой дух, – сказала Леди. Она выпустила из рук лацкан его смокинга и прижала ладонь к груди Макбета, туда, где билось его сердце. – Думай о том, что обезвреживаешь убийцу. Как того байкера. И все пройдет хорошо.