Шарлин Харрис - Ваш ход, мистер убийца

В большинстве своем люди, пришедшие отдать ей последний долг, являлись прихожанами той же церкви, что и Джейн, или работали вместе с ней в школьной библиотеке. Семьи у Джейн не было, единственным ее родственником являлся престарелый кузен Парнелл Ингл, слишком слабый и дряхлый для того, чтобы явиться на похороны.

Обри Скотт, епископальный священник, которого я не видела со дня маминой свадьбы, весьма красноречиво описал достоинства усопшей, за всю жизнь никому не причинившей зла и привлекавшей сердца добрым нравом, живым умом и неизменным обаянием. Разумеется, Джейн не была ангелом во плоти, но в подобных ситуациях не принято рассуждать о качествах характера, которые трудно отнести к числу христианских добродетелей. Поэтому достопочтенный мистер Скотт упомянул лишь, что личность покойной была богата множеством «оттенков». Это осторожное выражение показалось мне не слишком удачным, возможно, потому, что на моей памяти волосы Джейн всегда сохраняли один-единственный серебристо-седой оттенок.

Не исключено, что в молодые годы Джейн пережила несколько бурных эпизодов, но замужем она никогда не была. Так что мы с усопшей — товарищи по несчастью, горестно вздохнула я, думая о том, сколько народу явится на мои похороны. Взгляд мой скользил по лицам людей, сидевших на церковных скамьях. Все они были мне более или менее знакомы. Кстати, с самой Джейн мы познакомились и, несмотря на разницу в возрасте, стали друзьями в клубе «Знаменитые убийства», ныне прекратившем свое существование. Помимо меня на похороны явился только один член этой приснопамятной организации, темнокожий бизнесмен Лимастер Кейн. Он в полном одиночестве сидел на задней скамье.

Вид у него был настолько одинокий и неприкаянный, что на кладбище я подошла к нему и пробормотала несколько слов насчет того, как я рада его видеть. В ответ он заявил, что Джейн была единственным человеком, который общался с ним на равных, не обращая внимания на цвет его кожи. После этого мне оставалось только прикусить язык.

Пожалуй, несмотря на многолетнее знакомство, я знала Джейн вовсе не так хорошо, как мне казалось. Впервые я почувствовала, что мне будет очень ее не хватать.

Перед глазами у меня встал ее маленький, аккуратный дом, который был обставлен старинной мебелью, доставшейся Джейн в наследство от родителей, и до отказу набит книгами. Я вспомнила, что Джейн обожала кошек. Что теперь будет с ее любимицей, золотисто-рыжей Маделин? Кошка получила имя в честь Маделин Смит, знаменитой шотландской отравительницы, жившей в XIX веке. Эта историческая личность пользовалась особым расположением Джейн. Да, пожалуй, оттенки характера покойной были куда более причудливыми, чем это мог представить достопочтенный мистер Скотт. Как правило, пожилые леди редко благоволят к убийцам. Впрочем, лично я не вижу в этом ничего предосудительного. У меня свои причуды.

Предаваясь подобным размышлениям, я брела к машине, которую оставила у кладбищенской ограды. Тут кто-то окликнул меня:

— Мисс Тигарден!

Обернувшись, я увидела, что ко мне спешит какой-то мужчина. О том, зачем ему понадобилась моя скромная персона, я не имела даже отдаленного понятия. Его круглое красное лицо, обрамленное редеющими темными волосами, казалось мне смутно знакомым, однако я никак не могла вспомнить, при каких обстоятельствах мы встречались.

— Бубба Сивелл, — представился он, пожимая мою руку.

Никогда прежде мне не доводилось слышать, чтобы человек говорил с таким сильным южным акцентом.

— Я адвокат мисс Ингл, — сообщил он. — Вы ведь Аврора Тигарден, верно?

— Да, конечно, — кивнула я. — Простите, что не сразу вас узнала.

Теперь я вспомнила, что видела мистера Сивелла в клинике, куда Джейн положили перед смертью.

— Какая удача, что я встретил вас сегодня, — заявил Бубба.

Адвокат так запыхался, что не мог больше говорить. Пока он переводил дух, я украдкой разглядывала его приземистую плотную фигуру, упакованную в дорогой костюм. Пожалуй, этот тип стремится произвести впечатление интеллектуала, смиренно несущего груз своего колоссального ай-кью, решила я. С одной стороны, не прочь пощеголять непритязательностью манер, с другой — не упустит случая блеснуть эрудицией. Маленькие темные глазки адвоката буравили меня с откровенным любопытством.

— Перед самой кончиной мисс Ингл внесла в свое завещание некоторые изменения, которые представляют для вас несомненный интерес, — наконец отдышавшись, изрек он.