Елена Гордина - Она ему не пара

Проспала Ольга, судя по всему, очень долго, когда открыла глаза, было уже хорошо за полдень. Лаяли собаки, орали коты. Ольга с трудом поднялась с постели, но, тотчас охнув, села обратно. Невыносимо болела спина, мышцы живота болели еще сильнее, руки дрожали, и рябило в глазах. Опираясь на стены, Ольга с трудом спустилась на первый этаж, сначала она покормила котов, затем собак и без сил села прямо на пол в кухне. Ольга не могла вспомнить, что она делала вчера вечером и почему ей так жутко плохо. Наконец реальность стала возвращаться.

– Значит, это был не сон, – простонала Ольга, вспомнив, что вчера она избавилась от трупа. И от орудия убийства.

Она поднялась наверх, оделась и снова спустилась вниз выпить кофе покрепче. Посмотрелась в зеркало: лицо ее заострилось, под глазами залегли черные круги, выглядела она ужасно бледной и измученной.

– Ничего, все позади, – утешила она себя и, допив кофе, направилась в гараж проверить машину. Вчера, находясь в состоянии аффекта, она могла ее поцарапать или еще чего. Объясняться по этому поводу с Михаилом она не хотела.

Ольга зашла в гараж, включила свет и подошла к автомобилю. Внешне он выглядел вполне прилично, ни царапин, ни сколов. Ольга спокойно выдохнула и открыла багажник. Нож лежал там, прямо в центре пустого багажника, уютно расположился. Тот самый кухонный нож, которым она убила Костю. На нем были бурые пятна и еще какая-то налипшая гадость.

– Как? – Ольга попятилась.

Как он мог там оказаться? Ее охватила паника, что она еще сделала не так? Неужели нож выпал, когда она высыпала мусор из багажника в реку на трассе? Как? Пакет порвался? Ответа не было.

Ольга осторожно, за краешек лезвия, взяла нож в руки и заметалась. Сначала она хотела выкинуть его в лес, потом передумала, потому что в лесу весной будет полно дачников. И будет очень интересно, когда нож с отпечатками ее пальцев найдут местные ребятишки или бабульки.

«Нож можно отмыть», – как-то заторможенно размышляла Ольга, но только при одной мысли, что ей придется смывать эту гадость, ее затошнило.

«Я просто его закопаю», – решила Ольга и пошла в сарай за лопатой. Вышла во двор и огляделась, снега уже почти не было, но земля до сих пор оставалась промерзшей и очень грязной. Долбить замерзшую грязь Ольга передумала, положила лопату обратно и принялась ходить по двору.

– Если бы я была маньяком и захотела бы спрятать улику здесь, то куда бы я ее спрятала? – размышляла Ольга, слоняясь по двору.

Хозяйство у Михаила было довольно большое, кроме трехэтажной дачи, бани, гаража, сарая и летней веранды еще имелся большой фруктовый сад, который сейчас состоял из голых яблонь и вишен. Во дворе был и колодец, которым весной никто не пользовался, потому что талые воды поднимались очень высоко и эту воду нельзя было пить. Зимой колодцем тоже никто не пользовался, потому что вода в нем замерзала. Об этом ей в один из первых дней рассказал сам Михаил, когда Ольга поинтересовалась, зачем он здесь выкопан. Колодец стоял закрытый массивными деревянными дверцами и скорее всего был частью интерьера этой дачи.

Ольга подошла к летней веранде и поднялась наверх. Веранда представляла собой открытую деревянную площадку с навесом, сейчас на ней было нечего делать, а вот летом такое место в самый раз.

«Может быть, оторвать доски? – Ольга нагнулась и посмотрела на деревянный пол веранды. – Отогнуть доски, выкопать яму и спрятать туда нож. А потом снова прибить доски, и все, никто не догадается».

Идея была хорошей, Ольга подергала доски, из которых состоял пол веранды, и тяжело вздохнула, доски были прибиты намертво. И похоже, что под ними был цемент или что-то вроде того, так как уровень летней веранды был выше уровня всего двора.

«Это чтобы весной талая вода не заливала веранду», – догадалась Ольга. Значит, оставался только колодец. Надо было открыть дверцы и бросить туда нож. Но как открыть дверцы?

Ольга почувствовала, что снова начинает паниковать.

– Успокойся! – Ольга вернулась в дом и села в прихожей, вытянув ноги. Немного переведя дух, она взяла в сарае лом и подошла к колодцу, осторожно раскачала петли у дверей и открыла их. Из колодца отвратительно пахло, так мерзко, что Ольга отшатнулась и поняла, что талые воды поднялись высоко и, наверное, уже готовы пролиться ей на ноги. Она представила, как бурое месиво с прогнившей листвой выплескиваются ей на ботинки, и передернула плечами.

Ольга наклонилась и, задержав дыхание, заглянула внутрь колодца. На нее смотрело белое, раздутое лицо трупа. Его глаза были широко открыты, а рот застыл в ужасном оскале, губы порваны, а нос сломан. Мужчина был в камуфляжной форме, которая нервными клочками обрамляла его разбухшее тело.