Марина Серова: Девушки любят похолоднее

– Ты спешишь? – спросил Семен, отжимаясь от скамейки.

В этот момент я рядом с ним делала растяжку.

– Нет, конечно. Если бы я спешила, меня здесь не было бы, – кажется, я удивилась. Семен должен уже привыкнуть, что на бульваре я появляюсь только в свободное от заказов время, но потом поняла, что так он просто пытается начать разговор.

Я села на скамейку:

– У тебя какие-то проблемы?

Люди, занимающиеся восточными единоборствами, умеют постоять за себя и обычно своими сложностями никого не загружают. Но уж если что-то случилось с другом или хорошим знакомым, не могут не прийти на помощь.

– Скорее да, чем нет, – задумчиво протянул Семен, присаживаясь рядом. – Все дело в дочке. Я совсем ее не понимаю. Чего ей не хватает?

Я знала, что Семен воспитывает дочь один. Его жена, геолог по профессии, погибла в экспедиции, когда девочке было двенадцать. Это случилось лет шесть тому назад.

– Ей восемнадцать-то уже исполнилось? – поинтересовалась я.

– Две недели, – вздохнул партнер.

– Что за комиссия, создатель, быть взрослой дочери отцом! – блеснула я знанием классики. – У твоей доченьки по-явился Молчалин?

– Если бы один Молчалин! – Чувствовалось, что мой партнер на пределе. Поэтому я предложила рассказать все с самого начала.

А началось все с полгода тому назад, когда Женю, студентку консерватории, взяли в группу, которую создавали при филармонии. Девушка уже выступала в школьном ансамбле. Она неплохо пела, но еще лучше у нее получалась игра на ударных инструментах. Отец сначала не понимал дочку, ведь основной специальностью, по которой она занималась в музыкальной школе, была виолончель, и ворчал: «Зачем тебе нужны эти барабаны?!» Но потом, пораскинув мозгами, понял: если у ребенка выдающиеся способности к чему-то, то нужно их развивать, и старался делать для этого все, что мог. Первое время даже встречал дочку с поздних репетиций и концертов, пока та не выставила ультиматум, что уйдет в общежитие, если папаша не избавит ее от излишней опеки.

– Тогда-то я и перестал ее понимать, – принялся вспоминать Семен. – После первого же концерта, на который она не разрешила мне прийти, ее привез на иномарке какой-то прыщавый хлыщ. Потом она принялась менять кавалеров как перчатки. Они начали отираться у нас возле дома. Некоторых она и в квартиру приводила. Правда, только в моем присутствии. Конечно, мне трудно было говорить с дочкой на взрослые темы, и все же, мне кажется, раньше она от меня не скрывала своих проблем. Приходя из школы, рассказывала обо всех событиях, даже самых незначительных. И я старался быть с Женей откровенным, говорил о работе, о решениях, которые принимал, даже советовался с ней. Каждые каникулы мы в поход на байдарках отправлялись – как при Нине было заведено, так и продолжали. Зимой воскресенья на лыжах вместе проводили, по будням – на каток. А какой она хозяйкой в доме стала! Сначала я готовить ее учил, а потом она меня к плите не подпускала: «Я сама!» А когда в этой группе начала выступать, знаешь, как она изменилась? – интонация, с которой Семен произнес вопрос, мне совершенно не понравилась. Трудно было поверить, что это мой всегда спокойный и уверенный в себе спарринг-партнер.

– Теперь слова ей не скажи, – продолжал Семен. – Тут же устроит истерику, хлопнет дверью и исчезнет из дома, отключив телефон. Позавчера вообще не пришла ночевать. Ты знаешь, мне уже и продюсер звонил, жаловался, что она постоянно на репетиции опаздывает, приходит на них с мужчинами. Он одного прогонит – другой появляется. Она обещает исправиться, но тут же все повторяется.

В голосе этого большого и сильного мужчины, ребром ладони разбивающего кирпичи, было столько растерянности, что мне стало его жалко.

– Главное – научи ее предохраняться, – ляпнула я и тут же пожалела: мне смешно, а для Семена по-настоящему серьезно. Сама я уже не помню, когда рассталась с девственностью (кокетничаю, конечно, помнить-то помню, но знаю, что близко к сердцу это событие не приняла, тем более что особой радости не испытала: партнером был мой сверстник. И сам-то немного умевший, и мне ничего, кроме неприятных ощущений, не доставивший. Это потом уже повезло с мужчиной, научившим меня получать чувственные удовольствия).

– Но вообще-то, друг, ты обратился не по адресу, – пришлось признаться мне. – Я довольно нетипичная женщина: ни замужем не была, ни дочек и даже племянниц не имею. Свои первые свидания не помню. Как строить амурные отношения, не знаю, потому что мне неинтересно – для семейной жизни я еще не созрела (если вообще когда-нибудь созрею – ну уж об этом Семену я говорить не буду). Так что ценных советов ни тебе, ни дочке твоей давать не смогу.