Чингиз Абдуллаев - Лето двух президентов

– Из-за этого убивать своего родственника! Они ведь были женаты на родных сестрах, – возмутился Сафаров.

– Когда речь идет о такой сумме, родственные связи не помеха, – возразил Сергеев.

– Мужчины, вы почему уединились? – услышали они крик Людмилы и поспешили в гостиную.

Эльдар вспомнил об этом разговоре на следующий день, когда Журин неожиданно сказал ему:

– Я разговаривал с прокурором Гриценко. Ты знаешь, что твоего банкира опять арестовали? Милиция смогла найти свидетеля, через которого он планировал убийство своего родственника. Теперь он ответит и за убийство, и за хищение.

– Надеюсь, что ответит, – грустно согласился Сафаров.

– Почему такая меланхолия? Откуда у кавказского парня такая неизбывная грусть? – поинтересовался Журин. – Я думал, после вчерашнего новоселья ты будешь ходить счастливый и гордый.

– Она считает, что я нарочно подставил ее родственника, – признался Эльдар.

Журин знал, о ком именно он говорит, поэтому серьезно произнес:

– Нужно было все ей объяснить.

– Не получилось, – ответил Эльдар, – и уже не получится.

В этот момент зазвонил телефон. Это был заведующий отделом Савинкин, который срочно вызвал его к себе. Поправив галстук, Сафаров отправился в кабинет заведующего.

– Вы слышали, что в Прибалтике опять обострилась обстановка? – сразу задал вопрос Савинкин.

– Насколько я знаю…

– Вы ничего не знаете, – перебил его заведующий. – Срочно отправляйтесь в МВД, там завтра состоится коллегия. У них есть оперативная информация по тому, что происходит в Латвии и Литве. И учтите, что сам Михаил Сергеевич интересуется, почему так безобразно ведет себя латышский ОМОН. Или на них нет никакой управы?

Эльдар понял, что произошло нечто неожиданное, и сразу поехал в МВД СССР. В приемной министра внутренних дел уже ждали несколько генералов, вызванных сюда из Прибалтики. Это были в основном командующие внутренними войсками. Сами министры внутренних дел, назначаемые своими верховными советами, уже давно не появлялись в Москве, считая себя подотчетными только своим собственным правительствам и парламентам. Самым обидным для Пуго было и то обстоятельство, что сюда не приезжали даже латыши, где он семь лет проработал в руководстве КГБ, а затем еще четыре года возглавлял республику. Борис Карлович вышел из кабинета, пожимая всем руки.

– Спасибо, что приехали так оперативно, Эльдар Кулиевич, – сказал он, обращаясь к Сафарову. – Я думаю, что вам нужно послушать о том, что именно происходит в Латвии и Литве.

Совещание у министра было тревожным. Выступающие докладывали об атаках рижского ОМОНа на различные объекты, находящиеся на территории не только Латвии, но и Литвы.

– Они уже не подчиняются советским законам? – мрачно поинтересовался Пуго.

– Извините, Борис Карлович, но они не подчиняются местным законам, – возразил один из приехавших генералов. – Их тоже можно понять. Они против беспредела, который сейчас творится в прибалтийских республиках. Можно сказать, что сегодня только рижский ОМОН сражается за советскую власть.

– Так нельзя говорить, – перебил его Пуго. – Эти парламенты и правительства избраны народами Прибалтики, и мы обязаны уважать волю людей. А рижский ОМОН, который якобы сражается за советскую власть, только дискредитирует ее своими незаконными действиями.

– Мы сами отдали приказ о проверках на рижском вокзале, – напомнил другой генерал, – о взятии под особый контроль Вильнюсского телефонного узла.

– Все нужно делать в рамках закона, – убежденно произнес Пуго. Но увидел по мрачным лицам собравшихся, что они с ним не согласны. – Поймите меня. Я говорю так не потому, что я латыш. Если мы сами не будем стоять на страже законов, тогда мы больше всех дискредитируем и советскую власть, и все наши попытки по стабилизации положения в стране. Мы должны быть примером соблюдения социалистической законности.

Эльдар подумал, что ему трудно будет убедить этих людей в своей позиции, они явно не готовы к компромиссам. Совещание продолжалось еще около часа. В конце Пуго снова потребовал строжайшего соблюдения законов и пообещал наказать всех, кто пытается самовольничать или проводит несанкционированные обыски. Совещание закончилось, генералы начали расходиться.

Пуго взглянул на Сафарова и попросил:

– Задержитесь, Эльдар Кулиевич. – Когда кабинет опустел, он сказал Эльдару: – Вы ведь все слышали? И этих людей тоже можно понять. Им неприятно, что их считают на местах захватчиками и оккупантами. Но я обязан требовать соблюдения законности.