Николай Леонов - Агония

- Спасибо, Савелий Кириллович, - Корней достал коробку папирос, одну размял, постучал мундштуком по крышечке. - Век не забуду, должок за мной не пропадет, сами знаете.

- Какие счеты. Корней, свои люди, - старик улыбнулся ласково. - Ты меня уважил, накормил, чайком попотчевал - и ладушки.

Корней словам старика кивал, затем, будто и не слышал ничего, продолжал:

- Должок отдам непременно. Радоваться вам, Савелий Кириллович, пока не следует, рано вам радоваться, - он закурил, выпустил кольцо, с интересом его разглядывая.

Старик было открыл рот, хотел возмутиться, мол, только супостат такому делу обрадоваться может, не сказал ничего и рот потихоньку закрыл. "А я ведь из ума выжил окончательно, - вдруг понял он. - Корней же меня отсюда при каких обстоятельствах не выпустит".

Корней кивнул, словно старик мысли свои вслух выразил.

- Вы понимаете, Савелий Кириллович, какая оказия получилась, - он откинулся в кресле, заложил ногу за ногу, говорил медленно, душевно, как с лучшим другом советовался. - Налоги властям за это заведение я плачу солидные. Жильцов же, сами понимаете, пускать не могу, хотя, заметьте, по нынешним временам гостиница дело прибыльное. Я бы, конечно, мог шепнуть, люди, уверен, меня поняли бы правильно: не для себя стараюсь, для людей, Савелий Кириллович, как считаете?

Старик хлопал глазами, соображая, ждут ответа либо так, для вида спрошено. Корней молчал, смотрел участливо.

- Оно конечно, - старик кашлянул. - Мальчики бы скинулись по грошику, подмогли.

- Дарья, зайди, дует у двери, простудишься, - чуть повысив голос, сказал Корней.

"Эх, стар я, стар, - думал Савелий Кириллович, глядя на вошедшую Дашу, которая улыбнулась безвинно и села за стол. - Девка со всеми потрохами его, а я, дурень, на нее рассчитывал. Замириться с ним надо, слово найти нужное".

Корней приложил ладонь к самовару, убедился, что не остыл еще, налил Даше чаю, подвинул мед. "А мне, гостю, не предложил", - отметил старик, но виду не подал, переставил на столе плетенку с сушками и сказал:

- На моей короткой памяти только Елену Ивановну Сердюк, которую народ за большой ум Мозгой называл, мужики к серьезной беседе допускали. Значит, ты, Дарья Евгеньевна, смышлена не по возрасту, если тебя сам, - он поклонился Корнею, - за стол сажает.

- Евгеньевна? - Даша непочтительно рассмеялась. - Моего отца мать не знала.

- Евгений Петрович Кучеров, - солидно ответил старик. - Подумаешь, секрет какой.

Даша посерьезнела. Почувствовав перемену в ее настроении, Корней решил снова завладеть инициативой:

- Люди мне верят, денежки бы нашли, Савелий Кириллович. Но не хочу я просить. Не от гордости, - просто знаю, как червонцы деловым достаются. За каждый целковый свободой, а то и жизнью рисковать приходится. Нехорошо такие деньги просить, непорядочно, - он взглянул на Дашу, оценила ли девушка его благородство. Девушка давно Корнея раскусила, улыбнулась тонко, опустив глаза.

- Ох, тяжела наша доля! - Савелий Кириллович вздохнул.

"Чем же твоя доля тяжела, старик? - подумала Даша. - Ходишь по людям, ешь, спишь, мзду собираешь. Сам чист, риску никакого, на черный день червончиков припас. Вот устроился мухомор, да еще жалуется ".

- Рассудил я так и решил занять у новой власти тысчонок несколько, сказал Корней. - Мне много не надо, полагаю, миллионом обойдусь.

Чуть не подпрыгнул Савелий Кириллович, засучил ножонками в подшитых валеночках. Даша вспомнила разговор с Корнеем, когда ночью он пришел к ней. Не из-за нее ли Корней на дело собрался? Кажется, купить ее хочет? И, будто отвечая на ее мысли, он продолжал:

- Я жениться решил, Савелий Кириллович...

- Так ты женат...

- То блуд один, перед богом холостой я, - Корней небрежно перекрестился. - Невеста у меня молодая, сам видишь. Ей наряди нужны, украшения разные. Чего разводить канитель, решил я сейф взять и возьму. Инструмента у меня не хватает, хотел изготовить, за человеком послал, а он вместо себя Хана этого прислал.

- Товарищ Мелентьев тебе справный инструмент сготовит, - хихикнул старик, - на две руки, лет на десять с гарантией. Что думаешь делать с парнем, как решишь? - он посерьезнел.

- Человек, видно, по металлу работает, а мне инструмент нужен, сторгуемся, думаю. Сговоримся.

- Значит, парень инструмент сготовит задарма?

- Я всегда за работу плачу по-царски, - ответил Корней. - Сколько дней работает, столько живет. А жизнь, она дороже золота.

- Высоко ты задумал. Корней. Милиция тебе своими руками поможет. Одобряю, такое дело людям понравится. Только кто же тебе этого Хана уберет?