Леонид Левин - Только демон ночью (Часть 1)

Истосковался, видать, человек, хочет поговорить, отвести душу. Что ж, можно и поговорить под чаек. Тем более, как теперь говорят, на халяву. Ведь не пустяк - оружие дарит. Наконец, хоть что-то опуститься в желудок, не избалованный последнее время деликатесами. Чай не водка - язык не развяжет. Надоест, пойдет разовор не так - встану и уйду. Всего-то делов.

Остался я, не ушел. Пили чай. Сидели. Говорили....

- Кто твои уважаемы родители, шурави? Живы ли они? - задал вопрос продавец оружия... Тогда я промолчал, не ответил, а он и не настаивал, не дождавшись ответа продолжил разговор сам. Говорил медленно и негромко, перемежая плавную восточную вязь паузами. Странное дело, но никто и ничто нам не мешало. Ярмарка, бурлившая и шуршащая голосами и шагами за фанерными стенами комнаты, казалась отрезанной напрочь. За дверь не проникало ни звука из суматошного внешнего суетного мира.

- Ты удивлен, шурави, что я говорю по русски. Но удивлен еще больше, и именно это не дает тебе покоя, что по русски я говорю правильно. Да, я потратил много времи на освоение вашего языка и, могу сказать откровенно, знаю его много лучше, чем большинство твоих земляков - простых и необразованных людей.

Круговым, легким, касательным движением он отпил маленький глоток и плавно отвел руку с пиалой.

- Я жил в твоей стране, шурави. Так уж получилось, что мои родители выросли в семьях марксистов-революционеров, в столице Афганистана, в Кабуле, и сами, когда выросли и получили образование, стали марксистами и революционерами. Я тоже рос марксистом, комсомольцем и революционером. Поэтому, когда победила революция, меня одного из первых направил Нур Мухаммед Тараки, тогдашний лидер партии и государства, в вашу страну, учиться на авиаинженера, в один из лучших вузов - в Харьковский авиационный.

Внутренний голос, твердил мне - молчи, не подавай вида, засунь свой язык поглубже в задницу, попей чай и уходи, не вдаваясь в подробности, откажись от подарка и беги отсюда неоглядываясь. Но редко мы следуем хорошим советам своего второго "Я". Чаще всего приказываем ему самому заткнуться.

Или , в лучшем случае, обещаем, да не выполняем обешанного, сожалея потом всю жизнь об нереализованных возможностях и поспешных, глупых решениях. Только малая часть людей, те кого остальные считают везунчиками и удачниками, на самом деле просто честно следует голосу то-ли природы, то-ли ангелов-хранителей.

Обычный советский человек, ушедший от Природы, отвернувшийся от Бога и не достигший Коммунизма, не слышит, не желает слышать этот тихий голос, за что получает полной мерой. Я - такой человек. Поэтому, расслабленный мирной обстановкой, теплотой янтарного чая, нежным вкусом печенья и полумраком, располагающим к откровению, размяк и раскрылся душой, как тот цветок, решивший что прилетела пчела, а оказалось - навозный жук.

- Знаю ХАИ. Я его тоже закончил, правда заочно. Да и сам из Харькова. Родился правда далеко-далеко от него, за Полярным кругом, но школу заканчивал и в училище уходил оттуда. Хороший, зеленый, спокойный и чистый город... был.

- Какое совпадение, шурави! Это ли не знак судьбы, посылаемый путникам, случайно забредшим в оазис среди знойной пустыни? Я не предлагаю тебе спиртного, но крепкий чай и спокойная беседа - основа хорошего настроения, поднятия духа, а не это ли и есть цель достигаемая с помощью алкоголя? Но в отличие от алкоголя, чай не убивает клетки мозга, не притупляет восприятие окружающего мира.

- Кто ты, шурави? Где твоя семья? - вновь спросил продавец оружия....

Не дождавшись ответа хозяин взял мою пиалу и вытряхнув остатки чая на пол, подлил свежего напитка из чайничка. Затем вздохнул и сказал.

- Моих родителей, да будем им спокойно в садах Аллаха, поймали в захолустном пригороднем кишлаке, после переворота, подлые собаки Амина. Они забили их до полусмерти, они смеялись, вбивая им в рот марксисткие идеалы вместе с обломками зубов и сгустками крови, а вдоволь натешившись, объявили приговор " революционного трибунала", поставили на колени лицом к выгребной яме и расстреляв обоих, скинули трупы в жижу.

- Я очень любил их, особенно мать. Она была такой нежной, так понимала меня. Об их последних минутах мне случайно проболтался приехавший из Афганистана на учебу в училище МВД один из тех, кто убивал. Он был пьян на вечеринке землячества, не знал кому описывает свои подвиги. Я зарезал его в темном углу Конного рынка. Его труп нашли утром. Милиция решила, что пьяного афганца убила и ограбила местная шпана. Его мертвого, действительно кто-то решился обокрасть. Было проведено расследование. Воришку поймали. Выбили показания. Некоторые из наших присутствовали на том суде. Пойманному пареньку дали высшую меру. Тем дело и закончилось. На каникулы я улетел в Кабул. Никого не найдя из семьи, поехал в Хост, к Пакистанской границе. Мне расхотелось быть авиатором. Меня перестали интересовать самолеты. Месть стала целью жизни. Сначала святая месть Амину и его подручным.