Анатолий Галкин: Барышня с дипломом

Ванда Горбовска знала польский в минимальном объеме. Только два слова. Знаменитое ругательство – пся крев. И переводила она его не дословно, типа – собачья кровь, а эмоционально – сучье племя! Именно так она называла мужчин. Но не всех, а лишь четверых. Только тех, с кем она успела развестись.

Пока Ольга Крутова практиковалась в тонкостях адвокатского дела, ненасытная Ванда успела четыре раза сходить замуж. И каждый раз она доверяла подруге все тонкости этих походов… До свадьбы – все, как в сказке! Потом идет медовый месяц, а за ним болото бытовых заморочек. В финале молодой муж превращается в какое-то чучело. Просто оборотень в трусах, пся крев!

С Вандой было весело. Жизнь ничему ее не учила. Всегда после очередного развода появлялся очередной жених. И вот на этот раз – то, что надо! В пятый раз обязательно повезет…

Ольгу немного раздражала назойливость Ванды в одном конкретном вопросе. Подруга старалась выдать ее замуж. Все свои лишние знакомства она сваливала на Оленьку. Устраивала «случайные» встречи и слету сватала… Пустой номер!

– Ты не права, Крутова! Тебе обязательно надо замуж. В этом деле есть масса приятных моментов. А ты отвергаешь то, что даже ни разу не попробовала.

– И пробовать не хочу. Я на твоем опыте поняла, чем все заканчивается.

– Заканчивается плохо! Но начинается-то как хорошо… А ты, Крутова, о будущем думаешь? Ты детей хочешь иметь?

– Хочу.

– И как же ты думаешь их сотворить? Без мужика не получится. Или ты считаешь, что ветром занесет? Не надейся… Значит так – завтра к тебе зайдет очень перспективный парень. Я сама этого Дениса клеила, да он на меня не клюнул.

– Даже и не думай, Ванда! Я всех твоих женихов буду с лестницы спускать.

– Вот и зря. У него такие глазки приятные… И повод у него есть. Он мене вчера звонил – хочет встретиться с хорошим адвокатом. Я дала ему адрес твоего нового офиса.

Всех встречают по одежке. Но особенно адвокатов. Самые дорогие те, что в смокинге и в галстуке-бабочке… Так когда-то учил Ольгу Крутову ее наставник Лев Львович Лощинин. Сам он ходил в замшевом пиджаке кирпичного цвета и в вельветовых брюках. Всем своим видом он напоминал вольного художника с Монмартра. Только те все сутулые и в беретах, а адвокат Лощинин держался прямо и гордо. Студенты издалека узнавали его по сверкающей копне седых волос.

А еще наставник учил Ольгу, что адвокатский офис должен подавлять клиента своим богатством. Если ты отлично ведешь дела в совковом кабинете, то не жди высоких гонораров. Деньги идут к деньгам. Туда, где ампир, где китайский фарфор и мебель от Людовиков…

Ее новый офис вполне мог бы стать шикарным. Когда-то он таким и был – вдоль потолка просматривалась лепнина, а на камине кое-где остался мраморный декор. Вот только на всех этих завитушках лежала вековая пыль, а в углах колыхались клочья паутины… Ремонт бы здесь сделать, но это после трех первых клиентов. А пока все придется делать самой.

Театр начинается с вешалки, а адвокатская контора с вывески… Ольга прикрутила на дверь медную табличку и принялась за паутину.

Пятиметровые потолки вызывали уважение. Но если на стол поставить стул, а на него табуретку, то вполне можно шваброй дотянуться до белесых лохмотьев, свисающих с лепнины.

Оленька вспомнила, что не захватила с собой рабочей одежды, а лезть наверх в новом платье не хотелось. Но и паутина раздражала. Не оставлять же ее до завтра!

В коробках, привезенных с прежнего места работы, обнаружился короткий халатик. Скорее – накидка, которая прикрывала все, что ниже пояса, но она была значительно выше колен.

Замка в двери офиса еще не было, но и в коридоре не было ни души… Оленька быстро стащила с себя платье, набросила халат и начала громоздить пирамиду.

Все оказалось не так страшно. Табуретка почти не качалась, но смотреть вниз не хотелось. Пол был где-то далеко, а сверху комнатка казалась маленькой и чужой.

Швабра очищала стену, но от этого становилось только хуже. Раньше все было одинаково сереньким, а теперь появилось белое пятно и на контрасте остальное пространство смотрелось откровенно грязным.

Ольга пыталась дотянуться как можно дальше, балансируя на одной ноге… Она не слышала ни шагов, ни стука в дверь. Какое-то седьмое или восьмое чувство подсказало, что на нее кто-то смотрит.

Сверху не было видно лица, но на пороге стоял молодой мужчина с приятным голосом:

– Простите, могу я видеть адвоката Крутову?