Анатолий Галкин - Небо в алмазах

Выпили по первой, и Шурик перешел к делу:

– Я, конечно, приятный собеседник, но вы же меня не за этим пригласили… Слушаю вас, Алексей Юрьевич. Какие проблемы?

– А я думал, мы уже на «ты» перешли… Колпаков мне говорил, что Шурик Сухов самый мудрый сыщик.

– Он прав!

– Значит, ты знаешь, что убита не актриса Заботина.

– Догадываюсь… А ты почему, Алексей, заявление о пропаже жены забрал? Почему эта артистка не объявляется?

– Все расскажу, но потом… Я знаю, кто убийца моей жены. Вчера он похитил еще одну женщину и держит ее за решеткой… Вот полный набор улик. Вот список свидетелей. Предлагаю завтра ехать в Красково и брать Арсения Хрекова за жабры!

Через час Шурик понял, что обед может затянуться до ужина… Он вникал в документы, слушал записи и постоянно выяснял у Сытина детали – кто есть кто, и что он тут делает… Через два часа картинка совсем прояснилась.

Сухову не нравилось, что в деле маячит некая Елизавета Мамаева. Нехорошо, когда под нелегальную прослушку попадают министерские жены. Сразу же вступят мощные адвокаты и все развалится… Этот эпизод надо убрать – купила себе бриллианты и пусть блестит.

И эпизод с Ван Гольдом не нравился Шурику… Если этот минский голландец приехал по паспорту Павла Гольдмана, то дело запросто заберет себе ФСБ, и тогда прощай все – слава, награды и очередное звание… Этот эпизод надо убрать. И вообще – всё надо причесать.

– Всё будет нормально, Сытин! Делаем так… В Сивцевом Вражке Колпаков подменил сумочку и сделал это по моему указанию.

– Согласен.

– Режиссера я посадил специально, опасаясь за его жизнь.

– Согласен.

– Веру Заботину скрывали по той же причине.

– Согласен.

– Тебя, Сытин, Я сразу же завербовал, и все материалы ты добывал по моим заданиям… Дадим тебе псевдоним «Алмаз».

– Неудобно как-то ходить в ментовских агентах, но и на это согласен… А когда о главном?

– О чем это?

– Об Арсении? Завтра утром его надо брать… Я бы, Шурик, и без тебя мог, но мне надо, чтоб всё по закону.

– Верно… Мы тут шкуру делим, а медведь еще в берлоге. Завтра в десять выезжаем в Красково.

Ван Гольд решил больше не рисковать… В прошлый раз он три часа сидел за кучей мусора в лесочке. Оттуда отлично были видны ворота в дом Арсения. Никто туда не входил и никто не выходил. Коттедж выглядел настолько пустынным, что он решился… Пауль прополз под забором, проскользнул мимо всех кустов и наклонился к окошку в подвал… Такой дикий провал! Арсений же не так часто заглядывал к Ромашкину. Не будь его в ту минуту, и все завершилось бы успешно… Хорошо, что, убегая, он успел засыпать дыру под забором. Арсений уже начал пролезать в неё, а Пауль горстями кидал песок, стараясь попасть в глаза, в уши, в нос…

На этот раз Ван Гольд решил не рисковать. Он устроил в куче мусора лежбище и накрылся рваными картонными коробками. Узкая амбразура позволяла четко видеть ворота дома Арсения… Пауль пойдет туда только тогда, когда хозяин надолго уедет.

К десяти утра голландский миллионер уснул. В куче мусора было так тепло, так тихо и уютно…

Сытин не пожалел, что обратился к Шурику Сухову. Тот не стал ломиться в закрытые ворота, а решил провести разведку… Машины были оставлены на соседней улице. Все притаились и ждали указаний.

Изображая пьяного грибника, Шурик заглянул в дом напротив Арсения и уже за забором предъявил свое грозное удостоверение…

Уже через пять минут вся бригада через заднюю калитку проникла в соседский дом. Он стоял очень удобно. Из окон второго этажа было прекрасно все видно… Вот ворота на участок Арсения, справа – сплошные заборы, слева – лесок, а перед ним куча мусора.

Штурмовать решили в полдень. И то, только в том случае, если хозяин проявит себя. Вдруг его вообще дома нет, вдруг он спустился к реке или пошел на станцию за пивом.

Но Арсений проявился. Без двадцати двенадцать он выскочил на полянку в красном спортивном костюме и стал бегать вокруг заброшенного огородика… Десятиминутная зарядка, и он опять нырнул в свой коттедж.

До штурма оставались секунды… Шурик поднял руку для отмашки, но вдруг на улице появилась машина. Она проехала до леса, развернулась и встала впритирку к воротам Арсения. Из неё вышли двое. Один был плохо виден, а второй – с фомкой. Федору всегда доставалась ломовая физическая работа… Он ковырнул всего три раза, и ворота открылись… Со входной дверью пришлось повозиться подольше – отмычки хорошие, но опыта маловато.