Александр Рудазов - Рассказы (с сайта автора)

– Нобелевский лауреат! - важно надул щеки Гадюкин.

– Нобелевский?… - удивился Мочальников, меняя окна. - Вы уверены?… У меня про это…

– Шутка! Шутка, батенька!

– Понимаю, - осторожно кивнул Мочальников, с опаской глядя на профессора. Шуток и розыгрышей он не любил с детства. - Так-так… А вы у нас, значит, Эдуард Степанович… а как фамилия?… Фамилии у меня почему-то не написано…

– Засекречено, - спокойно ответил главбез НИИ «Пандора».

Мочальников хотел было спросить, не очередная ли это шутка, но тут же передумал. Вопреки обыкновению, ему неожиданно захотелось побыстрее все закончить и удалиться восвояси. Местная атмосфера вызывала у него нервозность - тревожно как-то, неспокойно… Пару раз он поймал себя на чувстве дежа-вю - вроде бы уже видел раньше и эти ворота, и этого странного профессора…

Да еще и хлоркой все время пахнет…

– Профессор, а почему у вас везде пахнет хлоркой? - спросил он, обращаясь к более дружелюбному из здешних руководителей. Каменноликий особист без фамилии смотрел очень уж неприветливо.

– Загадка природы, батенька! - весело закивал Гадюкин. - Сами гадаем! Мы в этом здании уже двадцать лет - и все двадцать лет в нем пахнет хлоркой! Как уж только ни бились, как уж ни вытравляли…

– Ну… ладно. Давайте начнем осмотр. С чего лучше начать?…

– С вестибюля, батенька, - ухватил ревизора под локоток профессор. - Сюда, сюда. Вот, смотрите. Это - наш вестибюль. Это - лестница. Это - лифт. Это - коридор. Это - мексиканский кактус, только на той неделе привезли. Это уборщик - дед Митя.

– Здоров, Митрофаныч! - махнул рукой морщинистый дедок, оторвавшись от пульта автоуборщиков.

– Ну а чем вы вообще здесь занимаетесь? - вежливо спросил Мочальников, делая какую-то отметку в окне эль-планшетки. - На чем ваш НИИ… специализируется?

– Да на всем, батенька! Совершенно на всем! И военные заказы выполняем, и частные, и даже от президента, бывает, поступает что-нибудь эдакое…

– Кхем!… - кашлянул в кулак Эдуард Степанович.

– Ах да, конечно, все понимаю - строгий секрет, государственная тайна! - прижал палец к губам Гадюкин. - Хотя вам-то, батенька, можно, вы же из Комиссии! Ну что, давайте посмотрим мое хозяйство?…

Персональный комплекс профессора Гадюкина занял половину четвертого этажа. При входе сидела миловидная секретарша - рыженькая, в изящных очках. Казалось, ее лицо не знало других выражений, кроме безграничной скуки и презрения ко всему окружающему. Челюсти девушки непрерывно работали, пережевывая жвачку с опытностью умудренной жизнью буренки.

– Доброго утречка, Мила! - радостно улыбнулся ей Гадюкин.

– Доброе утро, профессор, - с неожиданной приветливостью проворковала секретарша, кокетливо хлопая ресницами.

– Ко мне никого не пускать, мы с товарищем ревизором чай будем пить!

– Да мне некогда… - запротестовал Мочальников.

– Бу-дем! - подтолкнул его в спину Гадюкин. - И не возражайте, батенька, и не возражайте, отказа я не приемлю! Чай у меня сегодня замечательный, эвкалиптовый!

Личная территория профессора выглядела несколько… сумбурно. Лаборатории, мастерские и просто жилые комнаты переплетались и пересекались, образуя самые необычные комбинации. Как и многие другие сотрудники, Гадюкин квартировал прямо здесь, в институте, поэтому не покидал рабочего места даже ночью.

Сложнейшие приборы и лабораторные столы, сплошь заставленные химикалиями, соседствовали с мирными диванами и кофейными столиками. На одном из них в самом деле исходил эвкалиптовым ароматом заварочный чайничек. Мочальников устало вздохнул, понимая, что от чаепития не отвертеться. Ласковый взгляд профессора буквально вдавил его в кресло.

– Лелик, принеси-ка нам сахарку! - крикнул в приоткрытую дверь Гадюкин.

– У-гу… - невнятно пробурчали оттуда.

В следующую секунду Мочальников еще глубже втиснулся в кресло, чувствуя, как глаза вылезают из орбит. Существо, поставившее на стол маленькую фарфоровую сахарницу, выглядело так, будто сбежало из малобюджетного фильма ужасов. Двух с половиной метров росту, горбатый, лоб скошенный, ноздри вывернутые, челюсти выдаются вперед, все мышцы чудовищно гипертрофированы…

– Знакомьтесь, батенька, это мой ассистент, - как ни в чем не бывало улыбнулся Гадюкин. - Лелик, поздоровайся!

– Джу-гу! - прорычал монстр.

– Что… кто это?!

– Говорю же - мой ассистент, - скучающе ответил профессор. Судя по равнодушным лицам его самого, главбеза и непосредственного объекта разговора, они давно привыкли к подобной реакции. - Зовут - Лелик. Просто Лелик, без фамилии.