Александр Рудазов - Рассказы (с сайта автора)

– Говорят - завтра в полдень. Приблизительно в том же районе, что и раньше.

– Лелик, пакуй чемоданы!… - позвал профессор, аккуратно завинчивая баночку с вареньем. - Не-мед-лен-но!

За стеной заворочалось и заворчало что-то огромное - продремавший весь день ассистент неохотно поднимался с матраса. Спал он прямо на полу - ни одна нормальная кровать его тушу не выдерживала.

На следующий день профессор Гадюкин уже стоял возле ЛТ-42, прикрывая лысину широкополой панамой. Денек выдался еще жарче, чем три года назад: на сей раз посадка инопланетного звездолета состоялась не в апреле, а в июне.

В прохладном сумраке летательной машины сонно бормотали что-то свое центавриане, успокаиваемые лаборанткой Таней. Профессор решил, что для контакта будет полезно, если космонавты сразу увидят, с каким гостеприимством на Земле приняли их сородичей.

Все очень надеялись, что на сей раз прилетит кто-нибудь, способный усвоить русский язык.

Корабль центавриан опустился немного не там, где в прошлый раз. Самую чуточку - всего двадцатью километрами юго-восточнее.

Майор Атастыров вновь сработал быстро и точно - вокруг воронки уже выстроилось оцепление, вертолеты, рабочие с бурами. Лоокут Иванович всем видом выражал энтузиазм и подтянутость, глядя на металлическое яйцо с искренней симпатией. Как-никак, в прошлый раз он из капитана стал майором… может, и теперь что-нибудь обломится?

Это межзвездное «ядро» кое в чем отличалось от своего предшественника. Чуть пошире в боках, чуть поуже в нижней части, макушка покрыта диагональными насечками. А самое главное - у него был люк!

И он медленно отвинчивался изнутри…

Вот люк отвинтился полностью, открыв идеально круглое отверстие. Все затаили дыхание…

Из металлического яйца показалась голова. Шарообразная, лысая, мутно-сизого оттенка, почти втрое больше человеческой. На ней мягко светились два огромных белых глаза и тихо пощелкивал роговой клюв. А ниже помимо всякого туловища начинались щупальца - четыре толстых и коротких, оканчивающихся мягкими блямбами-нашлепками, и четыре длинных хлыста с веслообразными лопастями, усеянными крохотными присосками. Между головой и щупальцами торчали две бежевых склизких трубки.

– Фррршшшшш-цк-цк-цк-ккх?… - дружелюбно произнес инопланетянин, плавно опускаясь на все еще горячую землю.

Земляне замерли столбами. Нет, в прошлый раз подобное чудище никого бы не удивило, но теперь… теперь-то все ожидали увидеть гуманоидов! Человекоподобных существ - таких же, как те, что сидят в ЛТ-42! Может быть, немного отличающихся - среди людей ведь тоже встречаются самые разные породы и расцветки… но не до такой же степени!

– Добро пожаловать на планету Россия… - растерянно провозгласил Гадюкин, делая шаг вперед.

– Профессор, наша планета называется Земля, - тихо поправил его Эдуард Степанович.

– Что?… А, ну да, конечно… Пока что еще Земля… - неохотно согласился Гадюкин. - Ничего, батенька, это временно…

Спрутообразный пришелец двинулся вперед. Передвигался он необычно - не шел, и не полз, а как бы скользил на манер конькобежца. Короткие щупальца с блямбами делали резкие рывки, перебрасывая тяжелую голову, а длинные щупальца помогали удерживать равновесие, действуя по принципу лыжных палок.

В инопланетянина нацелился десяток дул. Сделай он что-нибудь потенциально опасное - тут же нашпигуют свинцом и ванадием.

Лысая голова чуть изогнулась в средней части - похоже, никакого черепа внутри не было и в помине. Инопланетянин чуть прищелкнул клювом, рассматривая незнакомые приспособления в руках двуногих, а потом…

А потом одна из склизких трубок резко сжалась и плюнула! Профессор Гадюкин закричал от боли - голова загорелась огнем!

– Не стрелять! - заорал Атастыров, вскидывая кулак. - Не стрелять, профессора заденете!

В лоб Гадюкину впилось что-то вроде крохотного паучка. Между ним и трубкой пришельца протянулась тонкая нить - майор Атастыров решил, что космический спрут взял профессора в заложники.

– Всем тихо… - ледяным голосом скомандовал Эдуард Степанович, медленно вытягивая из-за пояса акустиган[1]. - Никому не двигаться… Сохранять спокойствие… Профессор, вы как?… Живы?… Говорить можете?…

– Э-э-э… а ведь могу, батенька! - оживился Гадюкин. - И он тоже может! Отставить тревогу, это у них, оказывается, такой способ общения - прямой тактильный контакт! Он говорит, что его зовут Ггхххбх… хххбх… м-да… Боюсь, я это не выговорю.