Влада Юрьева - Сладкий, пряный, огнестрельный

С потерей Катарины пришлось смириться. Марканов был мертв, узнать, что он сделал со статуэткой, Семен не мог. Он лишь оформил картину с Паломой в виде портрета — отчасти потому, что жалел молодого медика, отчасти — как напоминание себе о том, что доверять нельзя никому.

Но портрет, выполненный некачественно, стал осыпаться, а Гарбушев терпеть не мог «облезлые» картины. В своем доме он бы такого не вынес! Поэтому он решил пригласить известного художника, чтобы обновить изображение.

Он был уверен, что все под контролем и двум другим сокровищам ничто не угрожает. О них и не знает никто! А потом Вероника случайно выдала себя. С тех пор Гарбушев не мог успокоиться, ему нужно было знать, кто раскрыл его тайну. Возможно, тот, кто похитил Катарину?

Он попытался захватить Веронику, но ее спасло неожиданное появление Михаила. А времени на организацию второй попытки у Семена не было: в его дом нагрянула полиция.

В принципе он мог бы вообще уйти от наказания. А он, напротив, делал все, чтобы остаться в тюрьме по подозрению в контрабанде объектов искусства.

За это ему дали бы небольшой срок, да и в серьезную тюрьму не послали бы. Он, вероятно, надеялся, что за это время гнев Гринника остынет. К тому же Магнат, который узнал, что творилось у него под носом, тоже покровительствовать ему не спешил.

— Короче, он хочет отсидеться, — вздохнула Алиса, помешивая какао.

— Да, наказание не самое адекватное, — признал Дамир. — Надеюсь, это не слишком расстраивает тебя?

Алиса почувствовала теплое, осторожное движение внутри и невольно улыбнулась.

— Расстраивает, конечно, но я не хочу об этом думать. Я предпочитаю сосредоточиться на более важных вещах! Что же до Гарбушева. пусть сидит где хочет и за что хочет, меня это не касается. Карма его рано или поздно все равно настигнет — мне этого достаточно!

Все было не зря. Конечно, были в этой истории непредвиденные ситуации — равно как и трагедии. Но Алексей Тронов подготовился к ним, и они уже не ударили так больно, как раньше. Пользы от того, что было организовано им, оказалось больше, чем вреда. Для него это было важно.

Обычно, когда проект завершался, он надолго оставался один. Он так хотел: так проще было все проанализировать, а часто и принять вину. Он и теперь собирался уединиться, но ему не позволили.

Когда Арина первый раз пригласила его в принадлежащую ей кофейню, он отказался, сочтя это жестом вежливости. Но она настаивала — или, будет правильнее сказать, не отставала. И Алексей с удивлением понял, что ей действительно хочется его видеть.

Кофейня располагалась неподалеку от его офиса, да и в целом он был заинтригован. Он не пожалел о том, что пришел. В воздухе пахло крепким кофе и ванилью, посетителей в такое время почти не было, Арине был отведен личный столик с отличным видом на улицу.

— Я так рада, что все-таки решилась на это, — с довольным видом заметила Арина. — Пожалуй, это можно назвать моим достижением года!

— Ты не можешь знать, насколько удачным было решение, — возразил Тронов. — В эфир шоу пойдет только в ноябре, тогда и можно будет говорить о дивидендах.

— Да при чем тут дивиденды? Не все в жизни сводится к деньгам! Я поражена тем, что они сделали, эти участники. Два серьезных уголовных дела, Алексей! Два!

— Одно скоро будет закрыто.

То, что дело Семена Гарбушева закроют, подозревали многие. Но мало кто ожидал, что это произойдет вот так. В связи со смертью обвиняемого.

Его убили за час до того, как адвокат добился для него выхода под залог, в одиночной камере. Теоретически это было невозможно. Фактически — случилось. И никто ничего не видел, не слышал, не знал.

Главным подозреваемым стал Егор Гринник, который обеспечил себе великолепное алиби — будто знал, что оно пригодится! Тронов допускал, что это мог быть он.

Однако был и второй кандидат: обманутый работодатель Гарбушева. В любом случае на этом история завершилась и участникам проекта уже ничто не угрожало.

— Если ты думаешь, что мне его жалко, то — нет! — заявила Арина. — Сам виноват. Не хочу даже думать о нем! Можешь считать меня плохим человеком, но мне спокойнее от того, что его больше нет.

— С этой точки зрения я тоже плохой человек. Меня не он беспокоит, а то, что в который раз в проект вступают семь участников, а выходят — пять.

— Не вини себя. — Арина мягко положила руку поверх его руки. — Они знали, на какой риск идут, подписали договор. И их смерти точно нельзя назвать напрасными!