Влада Юрьева - Сладкий, пряный, огнестрельный

Она врала. Саша не была психологом или даже экспертом в таких вопросах. Но она за много лет насмотрелась на то, как врет Женя — какой у него при этом взгляд, как он улыбается; Анастасия делала примерно то же самое.

Однако использовать это как аргумент Саша не могла. Для обвинений во лжи нужны доказательства посолидней!

— То есть вы утверждаете, что Цветины сами связались с вами?

— Так и было.

— Откуда у них ваш телефон?

— Понятия не имею, — пожала плечами Анастасия. — Но мой телефон — не секретная информация. Сами понимаете, специфика работы такая. Я не стала выспрашивать, откуда у них мои контакты, это меня не обеспокоило. Я просто навела справки по квартире, узнала, что это возможно, и осуществила сделку.

— Кто выступал продавцом?

— Дальний родственник со стороны погибшего хозяина квартиры. Его координаты у меня, увы, не сохранились.

Судя по тому, что она отвечала уверено и не ссылалась на беспамятство, Анастасия подготовилась к этому разговору. Видно, Элина ее все-таки спугнула. А жаль. Человек, который умеет врать, при должной подготовке лишнего не ляпнет.

— В чем меня вообще можно обвинить? — допытывалась риелтор. — В чем суть того заявления?

— В том, что вы, возможно, повлияли на продажу квартиры незаконным путем.

— Так это же бред сумасшедшей! Проверьте документы, они у меня все в порядке. В этой квартире произошли трагедии, но они много где встречаются. А продажа была бы осуществлена и без меня, другим риелтором, я просто оказалась первой на очереди. Разве в этом есть какое-то преступление?

Документальную сторону вопроса можно было даже не смотреть. Качественное оформление бумаг было так же очевидно, как то, что Анастасия играет по своим правилам. Она улыбалась сейчас, но ее взгляд оставался колючим. Даже при отсутствии обвинений как таковых было ясно, что она не рада визиту полиции в свой дом.

— Скажите, а я могу побеседовать с человеком, подавшим заявление?

— Зачем вам это? — насторожилась Саша.

— Не люблю, когда про меня говорят гадости за спиной. Это ведь Элина была, не так ли?

— Неважно, кто это был. Мы во всем разберемся.

— А впрочем, вы правы, — загадочно улыбнулась Анастасия. — Оставим это дело полиции — я в вас верю! Что же до Элины, то пусть распускает сплетни сколько угодно. Я верю в закон сохранения энергии. Так что зло все равно вернется к тому, кто его творит!

Элина была довольна тем, как прошел сегодняшний день. Она прекрасно знала, что другие участники не считали ее серьезным конкурентом. Многие, казалось, и не понимали, что она вообще здесь делает! Однако их мнение ее не волновало. Она точно знала, что выиграет.

Она верила в то, что все люди — друзья и братья. пока не ущемлены ее интересы. Если ей ничего не было нужно, она любила весь мир. Если же кто-то становился у нее на пути, стратегию приходилось менять. Она либо использовала препятствие, либо устраняла его. Все просто — все всегда должно быть просто.

При этом Элина была убеждена, что она вовсе не плохой человек. Она знала, что эгоистичны в душе все. Она просто одна из немногих, кто принял это и не дергается по пустякам.

Теперь она сидела дома, делала педикюр и думала, как доказать вину Анастасии Гусинской. В принципе такую процедуру Элина могла заказать и в салоне, благо средства позволяли. Но ей нравилось делать все самой, потому что в такие моменты ей лучше всего думалось.

В том, что виновна Анастасия, она не сомневалась. Элина поняла это, когда заглянула в наглые глаза риелторши. Но о том, чтобы получить чистосердечное признание, и речи не шло. Она уже несколько раз пробовала поговорить с Анастасией, и всегда нарывалась на непоколебимую стену молчания.

Значит, нужно искать доказательства на стороне, только и всего. С этим тоже проблем не было. Эли-на невольно улыбнулась, вспоминая свою сегодняшнюю находку. Анастасия, при всем своем профессионализме, работала не безупречно: были те, кто озадачивался судьбой пропавших владельцев квартир.

Например, Антона Сурко, чью жилплощадь Анастасия выставила на продажу от имени его сводной сестры. Антон не был стар, ему было немногим за тридцать, но пристрастие к выпивке и легким наркотикам внесло в его жизнь коррективы. Мать, единственный человек, который любил его любым, умерла, сестра с ним не общалась. Зато он умудрился обзавестись девушкой, которая с ним встречалась в редкие минуты трезвости.

Именно она забила тревогу, когда квартира сменила владельца. Но что она могла сделать? Официальные родственники уверяли, что Сурко уехал куда-то по своей воле, тело не нашли, все законно. Покинутой невесте только и оставалось, что забрасывать Интернет обвинительными отзывами в адрес агентства «2А».