Виталий Листраткин - Знак Зверя

- Значит так, коза щипаная. За деньгами тебе прямая дорога в город Обломинск, мы с тобой в принципе незнакомы и вообще... Двигай отсюда!

Как она оскалилась! Чуть сигаретный фильтр не перекусила. Но быстро опомнилась и злобно зашипела:

- Ты хорошо подумал?

- Я - да. А ты?

Она пьяно раздвинула ноги:

- За меня вот что думает...

Дальше я стал поступать очень нетактично: ухватил ее за шкварник и поволок к дверям. Ленка попробовала заорать, но тут же заработала здоровенного леща. Я выкинул ее за дверь, но еще долго не мог успокоиться, взять себя в руки.

Тут же позвонил Катерине, но она, услышав мой голос, сразу бросила трубку. Где-то под желудком холодело - сбывались мои самые паршивые прогнозы. Катя сейчас на взводе, я тоже, лучше переждать пока этот огонь перегорит, превратится в пепел. Я открыл новую бутылку портвейна и щедро угостил себя самого.

Нет, ну какова зараза эта Ленка! Подобрал, блин, на свою голову... Дубина из дубин - надо было сразу выставить ее взашей, не сидел бы, не мучился, не грыз самого себя. А Катя что сейчас думает? Что я... Нет, лучше не продолжать - это ужасно.

Я же почти прикончил бутылку, когда в дверь опять постучали. Встал со стула - заметно шатнуло. Не слишком твердым шагом подошел к двери:

- Кто?

- Откройте, милиция!

Вот уж, действительно - Бог троицу любит. На третий раз в дверях действительно оказались менты. Как и положено - с постановлением на обыск, понятыми, криками: "На пол! Руки за голову! Ноги шире! Еще шире!".

Для весомости аргумента один удар тяжелым армейским "берцем" в область детородных органов. Весомо! Очень весомо! Окажись удар чуть сильнее, о перспективе иметь детей мне можно было бы смело забыть навсегда.

Обыск разумеется не дал абсолютно никаких результатов, но на меня все же нацепили наручники и повезли в отделение.

Я только посмотрел на офицера, который должен был меня оформлять и сразу понял что к чему. Это был тот самый мордатый капитан, который принимал меня в первый раз, в аккурат после моих хулиганских выходок относительно ныне покойного мистера Соколова.

Капитан, между прочим, был заметно рад:

- Попался, гусь лапчатый! Теперь не отвертишься!

- Это почему это?

- Потому что теперь ты действительно сядешь, а статья у тебя... Гы, гы... Очень даже невеселая...

- Да ну! Это какая же?

Он взял в руки смятый листок бумаги:

- Тут одна гражданочка только что заявление на тебя написала, что ты из чувства ревности попытался ее изнасиловать, а когда она тебе не дала, причинил ей телесные повреждения средней тяжести, убить угрожал...

- Ого! И к кому это я так круто приревновал?

- А знакомого своего, которому ты всякие пакости делал, помнишь?

- Не помню, командир. Память отшибло.

- Не помнишь? Ну, ну... Амнезию-то как раз у нас и лечат... Снимай трусы.

- Зачем?

- На экспертизу.

- Круто! А с нее трусы тоже сняли?

- Пошути еще у меня! Забыл, как я тебя в прошлый раз по печени отоварил?

Такое хрен забудешь. Не вдаваясь в полемику, я избавился от предметов нижнего белья и был помещен в камеру этого отделения милиции.

Как это скучно - опять камера. Хорошо хоть, что ни та самая, в которой уже был. Хоть какое-то разнообразие. Правда внутри уже сидело какое-то грязное мурло, которое вместе "здрасте", мгновенно начало клянчить сигареты. Мурло было одарено сигаретой и категоричным требованием больше не доставать, в противном случае... В общем, оно поняло.

В зарешеченном пыльном оконце вовсю веселилось полнолуние, а я все не мог уснуть. И вовсе не из-за того, что лежал на плохо оструганных нарах. Как-то уж слишком уверенно звучало это самое слово - "экспертиза", как будто капитан нисколько не сомневался в ее результате: хреновым для меня, твердогалочно-нерушимым - для него.

Мурло, тем временем, мирно посапывало, свернувшись калачиком в углу. Оно походило на большого подвального кота, которому, в принципе, плевать, где хавать свою законную миску похлебки. Иногда я даже чуть-чуть завидовал подобного рода субъектам: чем живут, как живут - непонятно, но ведь живут же! А я все чего-то ищу, мучаюсь, пробую, экспериментирую сам над собой... Зачем? Наверное, просто не могу иначе. Не могу. Да если честно - и не хочу. "Движение - все, цель ничто", вот настоящая истина. Так пусть это движение будет хотя бы необычным и прикольным, а цель-то у всех одна - двухметровый спуск в сосновом ящике под смешной такой памятник с размытой фотографией. Вот такой детектив получался.

Но во всех детективах есть хорошие и плохие парни. Хорошие пацаны неминуемо побеждают, а плохим дают по ушам. А вот в моем личном детективе не было хороших парней - все подонки, ничуть не лучше меня самого. Но поскольку мною лелеялась мечта всем правдами и неправдами встать на сторону хороших парней, я был готов для начала стать супермерзавцем, обмануть, продать, купить всех и вся, и уже только потом уйти в какой-нибудь теплый темный угол, чтобы без помех зализывать раны.