Софи Ханна: Полужизни

«Заставлю его, – решила Чарли, перебирая всевозможные угрозы. – В конце концов, кто затеял вечеринку? Заставлю подняться и перед сотней людей поклясться в вечной любви». Господи, сколько гостей – болтают, смеются, некоторые даже танцуют. Чарли демонстративно от них отвернулась. Почему гостям веселее, чем ей?

Она подлила себе шампанского, приподняла желтую скатерть, наклонилась, чтобы сунуть пустую бутылку под стол, и пожалела, что не может остаться под столом навечно или как минимум до конца сегодняшнего празднества. До жути не хотелось растягивать губы в лучезарной улыбке: да, мол, этот чудесный вечер в мою честь.

Отчасти проблема заключалась в том, где именно происходило веселье. Ни Саймон, ни Чарли не желали устраивать помолвку дома, поэтому вся огромная толпа – они сами, друзья, родственники и коллеги – стали гостями (разумеется, не бесплатно) паба «Солодовая лопата» в Хамблсфорде. Насколько знала Чарли, о существовании этого местечка никто из приглашенных даже не подозревал. «Солодовая лопата» оказалась первым заведением, где взяли телефонную трубку и на вопрос «У вас есть банкетный зал?» дали положительный ответ. Продолжать обзвон не было ни времени, ни желания, поэтому Чарли решила попробовать. Хамблсфорд – чудесная деревенька с полем для гольфа, поклонным крестом и церковью на площади, а «Солодовая лопата» оказалась премиленьким белым домиком с соломенной крышей и ящиками с красными и желтыми цветами на окнах. Располагался паб очень выигрышно – напротив ручья с мостиком – и идеально соответствовал планам Чарли.

А в планах этих значилась не только помолвка, но и массированное очковтирательство. Зачем только Саймон затеял эту вечеринку, совершенно ведь не в его духе! Неужели решил пропиарить их отношения? Получается, что так, но стоило спросить его об этом, проблеял невнятное: «Разве не так полагается?»

И дело тут вовсе не в желании угодить матери. Кэтлин Уотерхаус по пабам не разгуливает, единственное публичное место, которое она посещает, – дом престарелых, где работает на полставки. Саймон больше недели уговаривал мать и добился согласия с оговоркой, что она посидит с гостями лишь час. Неужели и вправду уйдет в девять и ни минутой позже? Сильно напудренная Кэтлин явилась ровно в восемь с мужем Майклом под руку: «Сынок, надеюсь, мы не первые?» Саймон с Чарли шумно радовались их приходу, но ответной радости не наблюдалось. О подарке Кэтлин не позаботилась, а вместо дежурного «поздравляю» сказала Чарли: «Милочка, ты в курсе, что мы только на час? Саймон предупредил? Не люблю пьяные компании и шумные сборища». На столике у входа красовалась батарея бутылок и пивных банок. Глаза Кэтлин расширились от ужаса, и Чарли подумала: «Неужели я добровольно связываю себя брачными узами с сыном воинствующей трезвенницы?»

Оставив наконец бутылку в покое, Чарли повернула голову и увидела что-то блестящее. Серебристая лодочка на шпильке такой высоты, что бледная стопа изгибается под немыслимым углом, плавно переходя в шоколадную от автозагара лодыжку. Стейси, жена детектива Колина Селлерса, игриво толкнула Чарли бедром, и та чуть не потеряла равновесие. «Прячешься, принцесса-невеста? – не спросила, а пропела Стейси. – Мы с Колином такой подарочек вам принесли – закачаешься!»

Чарли нисколько в этом не сомневалась. Свою машину Стейси украшала стикерами с надписями вроде: «Если хочешь – не молчи, посигналь, намекни». Иными словами, вкус у нее был более чем посредственный, причем во всем, даже в выборе мужа. Уже много лет Колин Селлерс кувыркался в постели с певичкой Сьюки Китсон, и об этом знали все, кроме тупой как пробка Стейси.

Лишь когда Стейси отстала, Чарли вынырнула из-под стола и взглянула на часы. Без четверти девять – до ухода родителей Саймона пятнадцать минут. Если Кэтлин сдержит слово, можно будет включить музыку на нормальную громкость, а пока слова песни «Капли сочувствия» едва слышались. Убавить громкость попросила Кэтлин, заявив, что этого кошмара не вынести.

Чарли покрутила головой, пытаясь за силуэтами гостей разглядеть будущую свекровь. «Будущая свекровь, о господи!» Но следующая мысль оказалась еще ужаснее – даже слезы на глаза навернулись. «Не будет этого! Саймон не захочет на мне жениться, в самый последний момент передумает!»

«Может, и к лучшему, если передумает?» – далеко не в первый раз спросила себя Чарли. Неужели она хочет, чтобы Саймон, запутавшись в собственной глупости и неопытности, связал себя узами брака, который нужен ей, но не ему? Чарли сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Хватит нелепых терзаний! Ведь это нелепость, самая настоящая нелепость! Ума у Саймона не отнимешь. Умные люди не предлагают пожениться, да еще так настойчиво, если сами этого не хотят, верно? «Неужели я такая же идиотка, как Стейси?» – с горечью подумала Чарли.