Алина Егорова - Ведьмино яблоко раздора

Уходить из ресторана Дмитрий не спешил. Он заказал брюссельский суп из шампиньонов, барашка по-пенджабски и испанский салат из баклажанов. Алкоголь решил не употреблять, ограничился минеральной водой. Насытившись, он с удовольствием смотрел через безупречной чистоты окно на заваленную снегом улицу. Дороги не чистили нигде, даже в центре. Один лишь Невский проспект блистал голыми тротуарами, но и на нем нет-нет, да появлялись ледышки.

Из-за неубранного снега Морозов больше не расстраивался. Скоро он отсюда уедет туда, где светит жаркое южное солнце и умиротворенно плещутся океанские волны. А сейчас его душу грела увесистая пачка дензнаков, лежащая в барсетке, которую он с нарочитой беспечностью бросил на соседний стул. Стул, однако, придвинул ближе к себе и глаз с него не сводил.

Дмитрий покидал ресторан осторожно, стараясь не привлекать к себе внимания. Вышел на крылечко и прежде, чем ступить на тротуар, выцепил взглядом заранее вызванное такси. Присмотрелся к водителю, сверил номера с теми, что назвал оператор. Пустая улица, редкие машины – подозрений вроде бы ничего не вызывало. Но Дима все равно беспокоился. По-хорошему, следовало бы не брать наличными, а попросить перевести деньги на счет. Но имелось одно значительное «но» – сообщить покупателю свой номер счета в его случае значило засветиться по полной. По этому номеру, случись чего, компетентные органы легко установят его личность.

Такси мягко катило по набережной, нежно убаюкивая Морозова. Дима удивленно почувствовал, что засыпает. Он попытался взбодриться, но тщетно – глаза неумолимо закрывались. Он тер их, поддерживал веки руками, пытался заговорить с водителем. Таксист, как назло, попался немногословным, разговор не поддерживал, на расспросы отвечал однозначно. Кое-как продержавшись до окончания маршрута, Дима вышел около своего дома и побрел, словно лунатик. До подъезда он не дошел. Или дошел? Этого он уже не помнил – дальнейшие воспоминания обрывались.

А может, и не было никакого алмаза? – посетила его больную голову шальная мысль. Уж очень быстро все произошло. Еще совсем недавно он был богачом, а теперь похож на оборванца с разбитой физиономией. Слава Богу, в квартире осталась небольшая заначка, которой должно хватить на дешевый чартерный рейс.

Ему подвернулся билет по бросовой цене, правда, на Шри-Ланку и через Москву. И то – хлеб, – смиренно рассудил он. Дима задумался: стоит ли ехать? Денег хватало только на то, чтобы оплатить дорогу в один конец, и еще немного, чтобы не умереть с голоду. А дальше что? А дальше – как кривая выведет. Руки-ноги есть, голова, слава Богу, работает. Не пропадет!

Дима позвонил жене и во избежание расспросов сказал, что очень занят и долго говорить не может. Ксюшу распирало от желания что-то сказать, но он ее прервал.

– Я вас очень люблю! Целую тебя и Дашку! – сказал Дима напоследок и отключил телефон.

Напрасно Морозов не пожелал выслушать жену. Если бы он это сделал, ему стало бы известно, что к ним домой приходили из полиции. Ксюша считает, что капитана интересовала исключительно их переписка с Томилой, но Дима, не будь дураком, сразу сообразил бы, что приходили по его душу.

Пребывая в счастливом неведении, он бодро шагал к регистрационной стойке аэропорта Пулково, где уже производилась регистрация на рейс в Джафну. Постояв в небольшой очереди из отправляющихся на отдых пассажиров, он протянул паспорт и билет оператору. Неожиданно произошла заминка. Девушка долго листала его паспорт, глядела то в него, то в монитор компьютера, затем, лучезарно улыбнувшись, удалилась. Вместо нее появились двое крепких парней в форме сотрудников службы безопасности. Они подошли к Морозову и, зафиксировав его между собой, повели в кабинет администратора.

– Вы же понимаете, Дмитрий Романович, что после того, как Владимир Лакришев вас опознал, ваше молчание утратило всякий смысл. Им вы только усугубляете свое положение. Среди отпечатков, оставленных на веранде в дачном доме Лакришевых, нашлись и ваши. Впрочем, как знаете, можете продолжать играть в молчанку, при стольких уликах ваши показания не важны. – Тихомиров устало закрыл папку с делом. Ему надоело вот уже битый час впустую беседовать с Морозовым.

Дмитрий на контакт не шел ни с адвокатом, ни со следователем. Он напряженно думал, скрестив перед собой руки и уставившись в стол. Он уже не раз пожалел, что ввязался в эту авантюру, соблазнившись легкой наживой.