Александр Белов - Поцелуй Фемиды

— Вот кобель, царство ему небесное! — вполголоса выругалась Катя в адрес неверного мужа своей любимой сестры. — В Москве жена с маленьким сыном дожидаются, а он тут, понимаешь… Охотится за туманами!

Она без труда догадалась, что прекрасная селянка — ни кто иная как мамочка Ярославы. При первом знакомстве Кати с дедом Афанасием тот упоминал, что между родителями Сани и Ярки по молодости была любовь. «Экспедиция», называется! Слава богу, что Сашина мать так и не узнала по про этот, таежный, финт своего ненаглядного супруга…

И все-таки интересно, почему дед Афанасий, умирая, так хотел, чтобы этот снимок попал в руки Кати? Прямо даже умереть не мог, пока фотокарточка не попала по назначению! Господи, ну чистый мексиканский сериал, а не семья… А кстати!

Вспомнив про мексиканский сериал, женщина подскочила и включила телевизор. Показывали многосерийный телефильм «Любовь, долг и ярость», и, против обыкновения, Катя успела к началу фильма. На экране замелькала нарезка эпизодов из предыдущих серий, и пошел закадровый текст. Любительница мыльных опер в очередной раз поймала себя на мысли: отчего эти лица и эти шеи такие пятнистые?

Ну вот молодая же девушка — стройная, красивая, а как только покажут крупный план, сразу видно, что вся покрыта родинками и папилломами. «Видимо, результат солнечного климата, — опять-таки не в первый раз сама себе и ответила. — Вероятно, солнечная активность там у них в Бразилии (или в Аргентине?) высокая, оттого и родинками все покрыты, будто мухами засижены…»

Катя смотрела сериалы исключительно с психотерапевтической целью. Понаблюдаешь, как Луис и Педро изводят друг друга интригами, перекрестишься, и подумаешь грешным делом, что мы-то еще и неплохо живем, довольно-таки спокойно…

Равнодушный голос за кадром рассказывал краткое содержание предыдущей серии: «Свадьба Марии и Пабло расстроена. Внезапно выясняется, что жених и невеста являются единоутробными братом и сестрой…» Екатерина Николаевна вскинулась и подскочила на диване, как от удара электрошоком:

— То есть как так — единоутробными?!

В следующую секунду экран явил взору старика в инвалидной коляске, на бешеной скорости проносящегося по проходу церкви к алтарю. И невесту, которая обрушивается в обмороке на руки обалдевшего жениха, демонстрируя много-численнее родинки на шее и в вырезе декольте…

— Ой, да что же это, господи! — Катя страшно разволновалась. — Саша! Господи!

Она заметалась по квартире, в одной руке сжимая телевизионный пульт, а в другой злополучную фотокарточку. Первым побуждением было позвонить Александру на мобильник и вывалить свою кошмарную догадку

— Погоди, Катя, подумай! — скомандовала она сама себе. — Да заткнитесь же вы, наконец!

Вторая часть фразы относилась уже к героям мыльной оперы, которые тоже громко страдали и волновались по своим тропическим поводам. Екатерина Николаевна выключила звук, забросила пульт за диван и сжала ладонями виски.

— Нет, но это же смешно. Так не бывает! — она расправила на колене снимок, еще раз всмотрелась в лица и перевернула карточку тыльной стороной кверху.

Чернильная дата, указанная в углу казалась продолжением затянувшегося сериала. Будто бы в насмешку эта дата отличалась от дня рождения Ярославы ровно девятью месяцами. Черт возьми, тут даже не обязательно быть акушером-гинекологом, чтобы прикинуть дважды два…

Одному богу известно, каких усилий тогда стоило Кате провести свое тайное расследование. Вдоволь пометавшись в панике по квартире, она все- таки передумала звонить Саше на работу Идея немедленно попытаться заказать по межгороду Ирак, где в ту пору работали родители Ярославы, тоже была отброшена как дурацкая и непродуктивная. Вместо всего этого Екатерина Николаевна принялась искать телефонный номер своей приятельницы и коллеги, чей муж заведовал лабораторией судебно-медицинской экспертизы.

После этого она организовала запрос в загс поселка Свободный, и утвердилась в своих подозрениях. Тот человек, которого Ярослава всю жизнь называла папой, биологическим отцом быть ей никак не мог. По профессии тоже геолог, он появился в поселке вместе со своей экспедицией тремя месяцами позже предполагаемого зачатия будущей «дочери». А к моменту свадьбы родителей эмбрион, ставший впоследствии Ярославой, уже отмотал половину срока внутриутробного развития.

Екатерина Николаевна приступила к следующей части своих генеалогических изысканий. Взять анализ крови у молодой матери не представляло проблемы, зато племяннику Саше пришлось наплести с три короба об угрозе неведомого вируса, который якобы мог бы повредить новорожденному от контакта с окружающими его взрослыми людьми. В итоге Саша тоже сдал кровь на анализ, и Екатерина Николаевна, пользуясь своими профессиональными связями, сумела провернуть генетическую экспертизу. Действовать ей приходилось в обстановке строжайшей секретности: семья Беловых в этом городе на виду, и страшно подумать, какую волну разговоров могла бы вызвать ее деятельность.