Сэйте Мацумото - Земля-пустыня

— Я бы хотела расписаться в книге посетителей, — набравшись смелости, обратилась Сэцуко к привратнику, который внимательно изучал древние прописи.

Привратник мельком взглянул на Сэцуко и подал спрятанную в ящике стола книгу.

Сэцуко быстро перелистала последние заполненные страницы, но фамилии Коити Танака не нашла.

— Благодарю вас, — сказала она и поспешила к машине.

— К храму Ангоин, — бросила она шоферу.

Дорога пролегала среди скошенных рисовых полей. Вскоре они въехали в небольшую рощу и остановились перед воротами с надписью «Ангоин».

Храм этот славился статуей будды Асука, изваянной, как говорили, мастером Торибуцу. В любой книге по истории искусства Японии можно всегда видеть фотографию этой статуи. На этот раз Сэцуко не спешила замереть в молитвенной позе перед «Улыбающимся буддой». Ее прежде всего интересовала книга посетителей. В привратницкой было пусто, но Сэцуко, должно быть, заметили, потому что вскоре появился пожилой монах в белом одеянии.

— Желаете осмотреть храм? — спросил он.

Сэцуко покачала головой. Она сразу увидела книгу посетителей, но сначала приобрела несколько сувениров и лишь после этого обратилась к монаху:

— Видите ли, я приехала издалека, из Токио, поэтому мне хотелось бы расписаться в книге посетителей.

— Пожалуйста, — улыбнулся монах и стал растирать в тушечнице тушь.

Пока он этим занимался, Сэцуко быстро перелистала книгу и чуть не вскрикнула: на предпоследней странице стояла фамилия Коити Танака, написанная тем же самым чеканным почерком. Указывая на эту фамилию, Сэцуко, сдерживая волнение, спросила монаха:

— Не припомните ли, когда этот господин посетил ваш храм?

Монах наклонился, внимательно посмотрел на подпись и, задумчиво покачав головой, ответил:

— Точно не припомню. В последнее время было много посетителей. По-видимому, дней десять назад.

— Может быть, вы запомнили его внешность?

— Нет, не помню, — ответил монах. — А вы что, с ним знакомы?

— Да, и очень хорошо, — неожиданно для себя ответила Сэцуко. — Я посмотрела на подпись и вспомнила человека, с которым давно не виделась.

— Очень сожалею, но ничем не могу вам помочь.

Сэцуко еще раз взглянула на подпись. Невероятно, но почерк прямо-таки дядин.

Сэцуко хранила дома несколько образцов его каллиграфии, подаренных ей еще в детстве. Как жаль, что у нее с собой нет ни одного образца — можно было бы сейчас на месте сличить.

В Нару Сэцуко возвратилась вечером, когда в городе зажглись огни. Реити — так звали ее мужа — уже принял ванну и дожидался жену в номере. Он сидел, закутавшись в теплый халат, и читал газету.

— Извини, что задержалась, — сказала Сэцуко.

— Ничего. Ванну примешь?

— Попозже.

— Тогда давай ужинать. Я зверски проголодался. — Реити по-ребячьи постукал себя ладонью по животу.

Сэцуко заказала ужин.

— Ты покончил с делами раньше, чем предполагал? — спросила она.

— Да, заседание кончилось в первой половине дня. Друзья пригласили отметить это событие в ресторане, но ты же знаешь, к спиртному я равнодушен, да и не хотелось заставлять тебя дожидаться. Поэтому я отказался и сразу выехал в Нару.

Сэцуко почувствовала раскаяние.

— Еще раз прости, что заставила тебя ждать, — сказала она.

— Ничего страшного. Лучше расскажи, как прошло твое паломничество. — Реити несколько иронически относился к увлечению жены.

Принесли ужин, и Реити стал поспешно уничтожать одно блюдо за другим.

— Ты в самом деле сильно проголодался, — сказала Сэцуко, с улыбкой глядя на мужа.

— Днем не удалось даже перекусить, и, пока ехал в Нару, почувствовал такую пустоту в желудке, что решил: еще немного, и отправлюсь от голода к праотцам. — Муж Сэцуко был доцентом на кафедре патологии в университете Т. — Ну так как же, удалось тебе выполнить намеченную программу? — повторил он.

— В общем, да, — неопределенно ответила Сэцуко. Ведь она посетила не совсем те места, где намеревалась побывать сначала.

— Ну и как Саходзи?

Реити спросил именно о Саходзи, поскольку ему нравилось само название старинной дороги. Кроме того, он гордился тем, что наизусть помнил стихотворение из «Манъесю» [1], посвященное этой дороге:

В юности Реити зачитывался литературными памятниками.

— Туда я не добралась, — ответила Сэцуко.