Дарья Калинина - Мираж в обручальном кольце

Мы с Катькой отошли в сторону.

— Тебе не кажется странным, что именно эта кассета оказалась в видике? — спросила у меня Катька.

— Нет, — удивилась я. — Должно быть, Валю такие вещи прикалывали.

— Если Толя узнал о Настином прошлом, то вполне мог ее прикончить, — мрачно сказала Катька. — А кассета могла быть и не одна. У Вали тут стоит отличная техника. На его магнитофоне можно делать вполне сносные записи. Валя мог сделать копию с этой кассеты и показать ее Толе.

Я подавленно кивнула. В самом деле — мог.

— А так как с личной жизнью у Толи, по всей видимости, не ладилось, то он мог здорово психануть, — продолжала Катька.

— Что значит, не ладилось с личной жизнью? — переспросила я. — Ты это про Настю?

— Ну, и с первой женой у него какие-то непонятки были, а теперь вот и про Настю выяснилось кое-что скверное, — пояснила мне Катька.

— Кстати, нужно бы узнать поподробней, что там у Толи случилось с его женой, — сказала я.

И мы пошли узнавать. Разумеется, за помощью обратились мы к тому же Алексу.

— Если заартачится, то снова напомним ему о том, что мы слышали его разговор с Настей, как она его шантажировала, — сказала мне Катька. — Хорошего отношения эти люди, я вижу, не понимают. Так будем играть по их правилам. Нужно же нам найти истинного убийцу, верно?

С этим я была согласна на все сто процентов. Но, вопреки нашим опасениям, Алекс охотно поделился с нами той информацией, которой владел.

— Толину жену я видел всего один раз, — сказал он нам. — Мне она показалась милой и спокойной женщиной. Поэтому я очень был удивлен, когда Толя признался мне, что она душевнобольная.

— Еще одна? — спросила я.

— Что значит, еще одна? — удивился Алекс. — А, ты имеешь в виду Машу? Нет, у Маши просто было сильное нервное расстройство. И речь о ее госпитализации никогда не шла. А Толина жена, по его собственным словам, была настоящей сумасшедшей. Толе даже пришлось поместить ее в дурку, потому что держать дома ее не было никакой возможности. От нее постоянно можно было ждать беды. То она устраивала пожар на кухне, то заливала всю квартиру, а то принималась бегать голой по дому и пыталась вылезти в окно. Толя тогда зарабатывал не так много. На профессиональную сиделку его зарплаты не хватило бы.

— А потом? — спросила Катька. — Когда заработки у Толи увеличились? Почему он потом не взял жену из сумасшедшего дома?

— К тому времени, когда Толя смог бы оплатить жене сиделку, она уже исчезла, — сказал Алекс.

— Куда? — воскликнули мы. — И как? Как мог исчезнуть живой человек?

— Подробностей я не знаю, — покачал головой Алекс. — Может быть, она умерла. Может быть, это случилась там же, в сумасшедшем доме. Думаю, что так и случилось. Потому что я не слышал, чтобы Толя собирался ее оттуда забрать. Но лично я избегал расспрашивать Толю о его жене. Потому что у Толи всякий раз делался такой несчастный бегающий взгляд, что мне становилось его жалко. И я вовсе не хотел терзать его своим глупым любопытством.

— Ага! — сказала Катька. — Значит, несчастный бегающий взгляд! Ага!

— А больше ты ничего не знаешь? — спросила я у Алекса.

— Про Толину жену ничего, — отрезал тот.

— Ну, хоть как ее звали, ты знаешь?

— Кажется, Татьяна, — пожал плечами Алекс.

— А фамилия?

— Фамилия? Разумеется, раз они состояли в браке, то у нее была Толина фамилия.

Лично для меня это вовсе не было само собой разумеющимся фактом. Я сама дважды побывала замужем. И каждый раз сохраняла свою собственную фамилию. А почему бы и нет? Мне она нравится. Я с ней сроднилась. Почему из-за какого-то там мужа, который к тому же не факт, что проживет со мной долго, я должна переворачивать вверх тормашками всю свою жизнь, не говоря уж о документах. Почему именно я должна бегать менять паспорт и потом всю жизнь таскать с собой свидетельство о браке, чтобы доказать, что я именно та, за кого себя выдаю?

Но для нас, конечно, было бы лучше, чтобы жена Толи придерживалась противоположной точки зрения.

— Надеюсь, что ты прав, — тем временем пробормотала Катька, обращаясь к Алексу. — И как Толина фамилия?

— Зачем вам? — насторожился Алекс.

— Из чистого любопытства, — нагло заверила его Катька.

— Сомин его фамилия, — ответил Алекс.

— А в какой больнице лежала Толина жена? — спросила Катька.

— Да откуда мне знать? — взвился Алекс. — Я же говорю, что старался не вникать в эту историю.

— Как же так? — удивилась я. — Твой близкий друг, а ты не в курсе его личной драмы. Как-то странно.