Светлана Бестужева-Лада: Одинокая волчица

— Ты считаешь, что других способов заработка у меня нет?

— Ну, почему же? — протянула я, мучительно пытаясь представить себе хоть какой-нибудь относительно честный вид заработка для моего друга. — Можно пойти куда-нибудь начальником охраны. Бабки, говорят, платят бешеные.

— Говори тоже, — хмыкнул Андрей. — Ты слышала что-нибудь относительно кризиса в России, дорогая подруга? Или ты выше этого?

— При чем тут кризис? — обиделась я. — У тебя же нет крупных вкладов в каком-нибудь банке…

— Вот тут ты права. Скажу больше: мелких тоже не имеется. Но банки, между прочим, почти не работают, а значит, и охрана сидит без дела, так что новых сотрудников нанимать не имеет смысла. Доступно?

— Не считай меня идиоткой, — обиделась я. — Тогда куда ты собираешься идти работать?

— В частное сыскное агентство, — безмятежно сообщил Андрей. — Павла давно туда звали, так теперь он согласился и меня с собой берет. Мы привыкли работать на пару.

— Кто из вас будет доктором Ватсоном? — с самым невинным видом осведомилась я.

За полгода так и не привыкла к тому, что мои шпильки практически не остаются неотомщенными. И на сей раз ответный выпад не заставил себя ждать.

— По этому вопросу пока договоренности нет, — ласково ответил Андрей, — но вот твоя роль определена совершенно четко: ты будешь миссис Ариадной Оливер…

Информация для тех, кто не знает или забыл: миссис Оливер — это второстепенный персонаж нескольких романов Агаты Кристи, писательница, автор детективов. Отличительные черты: крайняя рассеянность, способность совершенно отключаться от реальной действительности и с головой уходить в жизнь своих вымышленных персонажей. А главное — стремление вслух, в любом обществе или в одиночестве обсуждать развитие событий собственных произведений. Например, так:

«— Почему? — вопрошала миссис Оливер, ни к кому не обращаясь. — Почему этот идиот не сказал сразу, что видел какаду? Почему? Но если он скажет — погиб весь сюжет. Как же выкрутиться?»

— Я тебя тоже очень люблю, — сухо сказала я. — Кажется, мы собирались идти за продуктами.

Конечно, я обиделась, хотя бы потому, что сходство было вопиющим. Когда я попыталась изложить свои приключения в виде детектива, то примерно так себя и вела. Например, задавала всем окружающим идиотский вопрос, как можно заставить женщину открыть входную дверь, если она — не дверь, разумеется, а женщина, — совершенно точно знает, что данный тип пришел её убивать. Впрочем, обидеть художника может каждый, не мною подмечено. А талантливым людям нужно прощать мелкие слабости.

Андрей подошел ко мне и обнял за плечи.

— Не сердись, Наташенька, я же пошутил. Ну что ты, как маленькая, в самом деле…

— Надеюсь, праздничное застолье не было шуткой? — чуть более миролюбиво спросила я. — А то у тебя очень специфическое чувство юмора развилось в последнее время.

— С кем поведешься… — захохотал Андрей.

— От того и лечишься, — не удержалась я и тоже засмеялась.

Мир уцелел потому, что смеялся. Так что в рецепт счастливых отношений просто необходимо добавлять юмор. Он дольше сохраняет их свежесть.

«Осенняя пора, очей очарованье», — невольно вспомнилось Павлу, когда они с Андреем вышли из бывшего родного здания на улицу. Похоже, сама природа призывала их не лить слезы о преждевременном уходе с привычного места работы, а извлечь из этого самого ухода только положительные эмоции.

«Паны дерутся, а у хлопцев чубы трещат», — эта поговорка, несмотря на то, что отношения наши с Украиной последнее время оставляют желать лучшего, не потеряла актуальности и по сей день. Сколько реформ перенесла так называемая Контора за последние десять лет — уму непостижимо. И в каждую вбухивали такое количество денег, что просто подумать страшно. И хоть бы что улучшилось. Нет — только ухудшается.

Когда в приснопамятном 1991 году разгоняли испытанный, проверенный коллектив, основным «обвинением» было такое: «вы служили партаппарату». А кто ему до этого года не служил? И для кого было секретом, что без партийного билета в нагрудном кармане никакой карьеры нигде сделать невозможно. Даже в искусстве, хотя сейчас многие утверждают, что с пеленок были антисоветчиками, просто боялись за судьбу семьи. Такие вот боязливые.

И Павлу, и Андрею тоже пришлось выслушать тогда немало интересного о характере их работы. Менее выдержанные их коллеги плюнули, хлопнули дверью и ушли в частные организации, то есть на самом деле здорово укрепили криминальную среду. Но наиболее выдержанные все-таки остались, хотя до боли родное государство установило им такие оклады, что оставалось либо брать взятки, либо… правильно, тоже уходить в частные структуры. Так в полукриминал ушла вторая волна высокопрофессиональных работников. Павел с Андреем все ещё держались.