Александр Чернов - И ты, Брут...

Машина была с автоматической коробкой передач, поэтому переключать скорости Сереге было не нужно. Он с шиком взял с места в карьер и, обдав нас с Чумой облачком пыли, умчался. На стоявшее неподалеку такси он не обратил никакого внимания.

Мы с Чумой перешли дорогу и направились по обочине вдоль забора с зарешеченными в нем арками. Когда я оглянулся, "Мерседес" уже свернул за угол забора нефтебазы. Только что произошедшая встреча была самой нежелательной в моей жизни. В голове у меня был сумбур, и я уже готов был отказаться от нашего замысла.

— Что будем делать, Чума? — спросил я парня и замедлил шаг.

Санек сразу же разгадал мои намерения. Он остановился и, прищурив глаза, зло спросил:

— А ты что предлагаешь? Из-за твоего кореша сорвать все дело?

Я уже знал, как обращаться с Чумой, нахраписто заговорил:

— Ты пойми! Серега может связать наше появление в этих местах с сегодняшним ограблением.

— Да какое к чертям ограбление?! Подумаешь, вырубим охранника да заберем из сейфа документы. Вокруг такой мелочи никто не станет поднимать шумиху. Так что твой кореш ни о чем не догадается.

Я уже и сам думал над этим. Документы, которые так стремился заполучить Валера, наверняка содержат криминальную информацию и Бугров вряд ли станет трубить о пропаже на каждом перекрестке. Но уж очень мне не хотелось лезть в этот дом.

— Может быть, перенесем на завтра? — спросил я, не очень-то надеясь на то, что Чума примет мое предложение.

Санек тут же встал на дыбы.

— Да ты что! — прошипел он, делая страшные глаза. — Совсем рехнулся? Завтра в доме кроме охранника могут быть еще люди, и тогда к сейфу нам не пробиться. И я тебе не позволю из-за какого-то лысого придурка, который остановился поздороваться с тобой, провалить операцию. Давай решайся, идиот! Из-за твоей трусости мы и так уже светимся здесь черт знает сколько времени.

Чума был полон непоколебимой решимости и отваги довести начатое дело до конца, и я сдался. Мы снова двинулись вдоль кирпичного забора и у железных ворот остановились. Я глянул по сторонам — на дороге по-прежнему ни души. Ворота были новые, недавно крашеные. Снизу них приварены листы железа, дальше поперек штырей, наискосок шли железные прутья. Забраться по ним на стену не представляло труда.

— Давай! — подстегнул меня Чума. — Время идет!

На мне были легкие свободные штаны, просторная майка, так что ничто не стесняло моих движений. Я подпрыгнул, ухватился за прутья и стал карабкаться, стараясь производить как можно меньше шума. Я находился в отличной спортивной форме, и без преувеличения могу сказать, что по таким воротам свободно мог подняться и опуститься на руках несколько раз подряд. Через пару секунд я уже находился на заборе и смотрел вниз.

Как я уже упоминал, дом был построен недавно, деревья на участке еще не успели вырасти. Самые большие из них достигали в высоту не более двух метров, но зелени во дворе было, как в джунглях. Здесь росли какие-то кусты, кустарники, диковинные цветы и даже низкорослые пальмы. Дорожки, пересекавшие сад, были посыпаны гравием, кое-где виднелись скамейки, а в середине двора неподалеку от входа в дом располагался фонтан. В центре мраморного круглого сооружения стояла скульптура женщины, державшей на плече кувшин, из которого лилась вода. Не двор, а парк культуры и отдыха. Чтобы содержать его в порядке, наверняка в штате обслуги дома имеется садовник.

Это описывать мои впечатления от увиденного долго. На самом деле я охватил взглядом двор, что называется, в мгновение ока. Главное, что я успел в нем заметить — нигде не было видно людей. В следующую секунду я соскользнул с забора, повис на нем и спрыгнул в кусты. Я выбрался из них подобно медведю из зарослей малины и замер, пытаясь разглядеть за кустами рододендрона фасад дома. То что я там увидел, заставило меня в ужасе попятиться. Через двор мчалась огромная псина. Коротконогий коренастый бульдог рыжего окраса с обрубленным хвостом и ушами скакал ко мне во весь опор, будто мини боевой конь на штурм крепости. Душа затрепыхалась и скользнула в пятки. Никогда я так сильно не пугался. Еще шаг и я уперся в стену, гладкую, как только что закатанный асфальт. Теперь, чтобы снова оказаться на ней, мне потребовались бы крылья. Собака летела со скоростью снаряда. Ее оскаленная морда с обвисшей в складку кожей свободно могла участвовать в конкурсе масок на самую отвратительную в мире рожу, и думаю, заняла бы в нем призовое место. Еще мгновение и пес, оторвавшись от земли, прыгнул мне на грудь. Если бы не стена, собака непременно сбила бы меня с ног и вцепилась в горло. Впрочем, она и сейчас прыгнула на меня с тем же намерением. Я инстинктивно отмахнулся, попал рукой собаке сбоку в голову и она, распластавшись, извиваясь, шмякнулась в кусты. Конечно же убить такую псину ударом кулака невозможно. Для этой цели понадобился бы лом. Так что не было ничего удивительного в том, что пес целым и невредимым выбрался из кустов и с удвоенной яростью кинулся в бой. Он не лаял и даже не рычал, а, издав какой-то хрюкающий звук, со смаком вцепился в мою ногу, словно это была сахарная косточка. Какая это была боль! Мне показалось, будто сотня острых ножей впились в мою ногу. Я взвыл и дернул ногу к себе. Пес, как и следовало ожидать — к себе. Кто в этой борьбе за лакомый кусочек моего тела окажется победителем, у меня не вызывало сомнений. Пес, подлый пес имел все шансы выиграть бой. Я стукнул несколько раз бульдога кулаком по голове, но это еще больше разъярило собаку. Не обращая внимания на удары, она сильнее вгрызалась в мою плоть…