Дарья Калинина: Мулатка в белом шоколаде

И Кира почувствовала, что вся затряслась как в ознобе!

— Эй, ты чего? — заметила ее состояние Стаська. — Ты ни о чем не волнуйся! Лежи, расслабляйся, вечером должна быть красавицей!

И не слушая слабые возражения Киры, Стаська направилась к дверям. Уже на пороге она оглянулась и, посмотрев на Киру, сказала:

— И главное, подумай, с кем ты пойдешь на эту тусовку!

— А?

Стаська поспешно вернулась к Кире и, косясь глазом на лежащую на кушетке женщину, начала жарко шептать Кире на ухо:

— Глупо упускать такой случай! Приглашение ведь выписано на два лица! Возьми с собой какую-нибудь подружку!

— А ты?

— Я не могу! — отрезала Стаська.

— Вот! — оживилась Кира. — Сама не хочешь идти, а меня толкаешь! А ты не подумала, что со мной будет, если я там столкнусь с настоящей Гладковой!

— Да я хочу пойти! — окончательно вызверилась на нее Стаська. — Но кто меня отпустит? У меня сегодня клиенты по записи до десяти часов вечера идут! Я же не могу их бросить и отправиться развлекаться вместе с тобой?

— Скажись больной! — прошипела в ответ Кира. — В конце концов, имеешь ты право раз в жизни взять и внезапно заболеть? Перетопчутся твои клиентки без макияжа и стрижки один денек! Пошли, а?

Но Стаська отрицательно покачала головой.

— Дело даже и не в клиентках! — грустно сказала она.

— А в чем?

— Не делай вид, что ты не понимаешь! — сказала Стаська. — Мне с моими внешними данными нечего и соваться на такие тусовки. Туда такие красотки ходят, что мне среди них ловить нечего.

— Так уж и все поголовно красотки? — усомнилась Кира.

Видела она по телевизору эту светскую хронику. И не один раз. И зарубежную, и нашу, отечественную.

— Не такие уж там все поголовно красотки. Встречались женщины и со средними данными и даже откровенно страшненькие. Молодые и старые. И ничего, какие-то мужчины возле этих далеко не самых красивых и привлекательных дам все равно стояли столбом и с рассеянным видом крутили в руках явно ненужные им бокалы с шипучим шампанским.

— Повторяю, туда вхожи или красотки, или женщины с очень большими деньгами и связями, — ответила Стаська и с тяжелым вздохом добавила: — Сама понимаешь, я оба раза благополучно пролетаю мимо. Так что не уговаривай меня, не пойду.

— Но ты же хочешь пойти!

— Да мало ли чего я хочу! — вскипела Стаська. — Не пойду и точка. Только напрасно отниму шанс у какой-нибудь действительно красивой девушки.

— У какой девушки? — машинально спросила Кира.

— Да хоть у Леси! — оживилась Стаська. — Ты же с ней дружишь?

Кира кивнула. С Лесей они и в самом деле дружили, и очень крепко. И что уж там говорить, Леся вполне тянула на спутницу олигарха. Так, может быть, потерянное приглашение — это в самом деле их шанс, счастливый билет в другую, волшебную жизнь?

Но какое-то время Кира еще сомневалась. Совесть и здравый смысл тут были ни при чем. Кира думала о другом: не имелось ли в виду, что «второе лицо» в приглашении должно быть противоположного пола? Но Стаська ее сомнения развеяла.

— Там полно лесбиянок и голубых! На извращенцев всегда мода. Они такие забавные! А богачи любят развлечения, — убеждала она Киру.

— Но я не хочу, чтобы нас приняли за таких!

— Разберетесь! Уверяю тебя, все будет в полном ажуре! Звони Лесе, пусть приматывает сюда. Ее тоже нужно привести в состояние боевой готовности. А времени у нас остается в обрез!

Таким образом, благодаря неугомонной Стаське в шесть часов вечера, как было написано в приглашении, подруги высунулись из окна Кириной «десятки» и обозрели окрестности Крестовского острова.

На Лесе было платье нежно-голубого цвета, который изумительно шел к ее глазам, делая их совершенно незабудковыми. Кроме того, на шее у девушки красовалось ожерелье со стразами под сапфир, а на ногах — босоножки с плетеными голубыми ремешками, украшенными россыпью таких же блестящих и очень красивых стекляшек.

Как ни удивительно, но это платье Леся сшила собственными руками. И как все, к чему она прикасалась, получилось оно идеально. Сидело на Лесе так, словно это была ее вторая кожа.

Кира талантом модельера не обладала. Вид нитки с иголкой, швейной машинки или вязальных спиц вызывал в ней стойкое отвращение. А уже через пять минут тесного общения с каким-либо из этих предметов Кира готова была выть от бешенства, метать и рвать на части все и всех. В том числе и само изделие. Неудивительно, что после нескольких попыток сшить что-либо своими руками Кира отказалась от них навсегда.