Алистер Маклин - Дьявольский микроб

- Уверяю вас, Кэвел, у меня нет ни малейшей мысли...

- Вы меня раздражаете, - презрительно сказал я. - Ложь еще можно стерпеть, но глупость в человеке вашего калибра - нет. - Я взглянул на Мэри. - Что ты скажешь об этой передаче?

Она неприязненно и печально пожала плечами:

- Все телевизионные программы в Южной Англии были отменены по причине аварии электрической сети вчера вечером. В программе было три перерыва по техническим причинам, и она не закончилась раньше одиннадцати тридцати.

- У вас, видать, какой-то особенный телевизор, на самом деле, сказал я Хартнеллу, подошел к журнальному столику, взял радиопрограмму, но прежде чем успел открыть ее, услышал взволнованный голос миссис Хартнелл:

- Не утруждайте себя, мистер Кэвел. Программа вчера вечером была повторением воскресной полуденной программы. Мы смотрели ее в воскресенье. - Она повернулась к мужу. - Успокойся, Том, ты можешь сделать себе хуже.

Расстроенный Хартнелл огорченно взглянул на нее, повернулся, плюхнулся в кресло и осушил двумя глотками свой стакан. Мне он не предложил, но за это его не стоило упрекать и считать негостеприимным просто ситуация сложилась не совсем удачная.

- Я выходил вчера вечером из дому, - наконец сказал он. - Ушел после десяти тридцати. Мне позвонил человек и просил встретиться с ним в Альфингеме.

- Кто это был?

- Неважно. Я не встретил его. Его не было там, когда я приехал.

- Ставлю десять против одного, что это был наш старый знакомый Тариэл из "Тариэл и Ханберри", юридический консультант.

- Да, Тариэл, - удивленно уставился он на меня. - Вы знаете Тариэла?

- Старая юридическая фирма "Тариэл и Ханберри" известна полиции дюжины графств. Они называют себя юридическими консультантами. В этом нет ничего примечательного, потому что добросовестные служители закона не в состоянии что-либо предпринять против них. Единственный источник знания законов Тариэлом - довольно частые встречи с акцизными судьями по обвинению во взятках и коррупции. Они известны как наиболее крупная фирма в стране, представляющая взаймы деньги, и, судя по всему, под высокий процент.

- Но как... как вы догадались?

- Здесь нет догадки, что это был Тариэл. Уверен в этом. Только человек, имеющий над вами власть, мог вытащить вас из дома в такую ночь. А такая власть над вами есть только у Тариэла. У него не только закладные бумаги на ваш дом, но и ваша расписка на восемьсот фунтов.

- Кто вам сообщил об этом? - прошептал раздраженный Хартнелл.

- Никто. Сам докопался. Не думаете ли вы, работая в самой крупной секретной лаборатории Англии, что мы ничего не должны знать о вас? О вашем прошлом мы знаем больше вас самого. Это сущая правда. Значит, это был Тариэл, так? Хартнелл кивнул.

- Он сказал, что хочет меня видеть ровно в одиннадцать. Я, конечно, заупрямился, но он пригрозил, что если я не буду выполнять его требования, то он обнародует закладные на дом и вызовет меня в суд как банкрота по предъявленной им расписке на пятьсот фунтов.

- Все вы, ученые, похожи друг на друга. Едва вы выходите из лаборатории, сразу все запутываете. Дающий вам взаймы деньги человек делает это на свой риск и не имеет права обращаться к закону. Итак, его там не оказалось?

- Нет, я подождал с четверть часа, затем пошел к нему домой. Знаете, такой большой особняк с теннисными кортами, плавательным бассейном и прочим, - сокрушенно продолжал Хартнелл. - Я подумал, что он обмолвился о месте встречи. Дома его не оказалось. Там никого не было. Я вернулся в Альфингем, еще немного подождал и возвратился домой около полуночи.

- Кто-нибудь видел вас? Вы кого-нибудь встречали? Есть ли кто, могущий поручиться за ваш рассказ?

- Никого. Никто не видел. Ночь, пустая дорога. Было очень холодно. Он замолк, затем оживился. - Полицейский-то видел меня, - сказал он неуверенно.

- Если даже он вас видел в Халеме, то потом вы могли повернуть в Мортон, - вздохнул я. - Кроме того, там не было полицейского. Вы не единственный, кто обманывает. Теперь понимаете, в каком положении вы оказались, Хартнелл? Сообщению о звонке мы должны поверить на слово. Затем, нет и следа звонившего человека. Прошли шестнадцать миль на мотороллере, ожидали в обычном обжитом маленьком городке - и ни единой души, которая бы вас видела. Наконец, вы безнадежно увязли в долгах, настолько безнадежно, что готовы пойти на любой проступок. Даже проникнуть в Мортон, если это улучшит ваше скверное финансовое положение. С минуту он молчал, затем устало поднялся: