Алистер Маклин - Золотое рандеву

- Снаряд перед носом, сигнал остановиться. Если это не сработает, добавил он задумчиво, - снаряд в борт.

- Вы меня просто удивляете, Каррерас, - веско заявил я.

- Удивляю вас? - левая бровь Каррераса едва заметно поползла вверх целая мимическая картина при обычной каменной невозмутимости его лица. Каким образом?

- Человек, который приложил столько усилий и, должен признать, все время демонстрировал исключительную предусмотрительность - и вдруг собирается пустить все прахом беспечным, непродуманным поступком в самом конце, - он, было, хотел что-то сказать, но я остановил его рукой и продолжал: - Я не меньше вашего хочу увидеть, как "Тикондерога" остановится. Только за это чертово золото я и гроша ломаного не дам. Прекрасно знаю, как важно, чтобы капитан, боцман и я немедленно попали в первоклассную больницу. Очень хочу увидеть, что все пассажиры и команда успешно переправились. Я не хочу, чтобы кто-нибудь из команды "Тикондероги" был убит во время обстрела. И наконец...

- Короче, - угрюмо прервал он меня.

- Пожалуйста. Встреча произойдет в пять часов. При теперешней погоде в это время будет полумрак - то есть капитан "Тикондероги" вполне хорошо разглядит нас на подходе. Как только он увидит, что другой корабль идет с ним на сближение, как будто Атлантика - это узкая речка, где не разойтись, не шаркнувшись бортами, он сразу заподозрит неладное. Кому, как не ему, знать, что он везет целое состояние. Он повернет и будет удирать. У вашей команды, едва ли сведущей в морской баллистике, мизерные шансы поразить движущуюся мишень с качающейся палубы, при отвратительной видимости сквозь пелену дождя. Да и вообще, что можно сделать из той хлопушки, которую, как мне сообщили, вы установили на баке?

- Ту пушку, что я установил на юте, никто хлопушкой не назовет. - Хотя лицо его было по-прежнему невозмутимо, слова явно дали ему пищу для размышления. - Как-никак у нее калибр четыре дюйма.

- Что с того? Чтобы пустить ее в ход, вам придется сделать разворот, а в это время "Тикондерога" уйдет еще дальше. Я уже называл причины, почему вы и в этом случае наверняка промахнетесь. После второго выстрела, кстати, наши палубные плиты будут так покорежены, что орудия задерутся к небесам и в дальнейшем вы их сможете использовать лишь в качестве зениток. Чем тогда вы предложите остановить "Тикондерогу"? Грузовой корабль, в четырнадцать тысяч тонн водоизмещением, не остановишь, помахав ему автоматом.

- До этого дело не дойдет. Элемент неопределенности, конечно, всегда существует. Но мы не промахнемся.

- Нет никакой необходимости в этом вашем элементе неопределенности, Каррерас.

- В самом деле? Как же вы предлагаете это сделать?

- Я считаю, этого вполне достаточно, - вмешался капитан Буллен. Авторитет коммодора "Голубой почты" придавал дополнительную значительность его хриплому голосу. - Одно дело - работать с картами по принуждению, совсем другое - по доброй воле корректировать преступные планы. Я все это выслушал. Вам не кажется, мистер, что вы зашли слишком далеко?

- Нет, черт возьми, - возразил я. - Ничто не будет слишком, покуда все мы не окажемся в военно-морском госпитале в Хэмптон-Родсе. Это до смешного просто, Каррерас. Как только он, судя по радару, подойдет на несколько миль, начинайте передавать сигналы бедствия. Одновременно, и лучше обговорить это сейчас, пусть ваши стукачи на "Тикондероге" примут от "Кампари" 808 и передадут его капитану. А когда он подойдет поближе, передайте ему по световому телеграфу, что угробили машину в борьбе с ураганом. Он наверняка о нем слышал, - я изобразил на лице утомленную улыбку. - При этом, кстати, вы будете недалеки от истины. И когда он к нам пришвартуется, а вы снимете чехлы с орудий - что ж, дело сделано. Он не сможет, да и не посмеет отвалить.

Каррерас уставился сквозь меня, затем слегка кивнул.

- Полагаю, что бесполезно убеждать вас, Картер, стать моим... скажем, лейтенантом?

- Достаточно будет переправить меня в целости и сохранности на борт "Тикондероги". Никакой иной благодарности мне не требуется.

- Это будет сделано, - он взглянул на часы. - Не пройдет и трех часов, как здесь появятся шесть членов вашей команды с носилками и переправят вас, капитана и боцмана на "Тикондерогу".

Каррерас вышел. Я окинул взглядом лазарет. Буллен и Макдональд лежали в кроватях, Сьюзен и Марстон стояли, завернувшись в одеяла, у двери в амбулаторию. Все они смотрели на меня, и выражение их лиц было, мягко говоря, весьма неодобрительным.