Диля Еникеева - КАЗАНОВА, или Российские 9 1/2 недель

— Я сейчас сбегаю в машину. Перекись сразу остановит кровотечение.

— Малышка, не надо. Эта царапина не стоит твоих волнений.

Не слушая его, Лара выбежала в прихожую, набросила манто на голое тело, сунула голые ноги в сапожки и выбежала из квартиры. Спустившись на лифте, она подбежала к комнате консьержа. Тот спал, уронив голову на скрещенные на столе руки. Господи, да сейчас же ночь. Все нормальные люди второй сон видят. Только ненормальные, вроде нее, бьют кулаками по лицу своих любимых, не разобравшись, в чем дело. Лариса вошла в комнату консьержа и потрясла его за плечо.

— Дайте, пожалуйста, ключи от моей машины, — попросила она, когда тот поднял голову.

Он не сразу понял, что эта растрепанная женщина — та самая элегантная дама, которая приезжает с Игорем Николаевичем. Потом до него дошло, и он, пошарив в ящике стола, нашел ключи и протянул ей.

Лариса вышла на улицу. Холодный весенний ветер сразу завернул полы ее незастегнутого манто, но ей было плевать, что консьерж видит ее голые ноги. Открыв свой “мерседес”, она достала аптечку и вернулась в подъезд.

— Мадам, вы не заперли машину! — крикнул ей консьерж, когда она уже шла к лифту.

Лариса обернулась:

— Пожалуйста, заприте ее, ключи в дверце. Пусть останутся у вас, утром я их заберу.

Тот обалдело таращился на нее. Наверное, не так часто в этом респектабельном доме полуголые дамы бегают посреди ночи, забывая запирать свои машины.

Дверь квартиры была по-прежнему открыта. Сбросив манто и сапожки, она прошла в спальню. Игорь лежал на кровати, и у Ларисы оборвалось сердце. Что она наделала?! Может быть, она так сильно ударила его, что у него сотрясение мозга? Ведь колотила по лицу изо всех сил.

Подойдя к кровати, она открыла аптечку, достала перекись, разорвала пачку стерильных салфеток, смочила раствором и, опустившись на колени, осторожно убрала полотенце. Кровь все еще текла. Казанова лежал с закрытыми глазами и даже не пошевелился. Лариса приложила салфетку с перекисью к ранке. Убрав через некоторое время салфетку, она убедилась, что кровь остановилась. Намочив ватку йодом, смазала рану. Игорь дернулся, но не открыл глаза. Лариса подула, чтобы йод быстрее испарился, и тут же наклеила полоску бактерицидного пластыря.

— Больно, милый? — тихо спросила она.

— Нет, не снаружи. Внутри.

“Дело не в том, что я разбила ему бровь, а в том, что ударила, и не по лицу, а по самолюбию. Наверное, Игоря Северина никогда не била по лицу женщина. Это огромное унижение для любого человека, а тем более для мужчины, а тем более для такого, как Казанова. Мужчины такого не прощают”.

Оказалось, конец их пронзительной страсти, который Лариса предчувствовала утром, связан не с тем, что Казанова ее бросает, а с тем, что его унизила женщина, которую он любил. Любил... Теперь уже в прошедшем времени.

А в сущности, какая разница — в чем причина. Финал, он и есть финал.

Казанова лежал, не в силах пошевелиться. Тоска, отчаяние, чувство потери и безысходность соединились в один тугой комок почти физической боли, и эта боль придавила его, как огромный валун, который внезапно рухнул на него, и он распластался под его тяжестью.

Игорь Северин, оптимист и веселый бабник, который легко шагал по жизни и все ему всегда удавалось, — наконец понял простую истину, что за все в жизни приходится платить. Но он привык платить деньгами, а вот теперь приходится платить в иной форме, но платить сторицей, и цена очень высока.

Казанова привык поступать так, как ему хотелось, не задумываясь, как оценят его поступок другие люди и что они при этом будут думать и чувствовать. Ему было плохо, когда Лариса три дня не звонила, и он позвал свою секретаршу. Это то, к чему Казанова привык, — использовать женщину как потребитель. Если бы этого не случилось, то не было бы и всего остального: Лариса не приехала бы к нему в офис, он бы уладил все проблемы и остался с ней.

Дело не в том, что Казанова рассказал Ларисе о минете с секретаршей, а в том, что позвал эту девицу в свой кабинет, когда у него на душе было погано, хотя в то время Лара уже была его любовницей. Игорь наконец добился того, к чему стремился целый год, он обрел свою единственную женщину, но потерял ее из-за простейшей глупости. Потому что он Казанова, потому что он привык так поступать.

Его прошлое вернулось к нему бумерангом как раз в тот момент, когда он нашел свою любимую.

Казанова брал от жизни все, использовал женщин ради собственного удовольствия, соблазнял их, влюблял в себя и бросал, не задумываясь о том, какие чувства испытывают брошенные им любовницы. И вот теперь он понял, что бывает в душе человека, когда тот теряет любимого, — тоска, отчаяние, безнадежность — то, что он испытывает сейчас, как будто тоска всех женщин, которых Казанова в своей жизни бросил, собралась в один сгусток и навалилась на него.