Владимир Колычев - Хуже не будет

– Ты предлагаешь их убить?

– Ты знаешь, я об этом мечтала. Когда эта сука Лизка связывала мне руки, я мечтала, что ты ворвешься в квартиру и пристрелишь ее. И Горюна вместе с ней.

– Насчет Лизки разговор особый, – задумался Кирилл. – Все-таки баба.

Нехорошо убивать женщин. Равно как и мужчин. Но дело в том, что не сможет он нажать на спусковой крючок, целясь в Лизу… А ведь и от нее нужно избавляться. Хорошо, если ее нет сейчас рядом с Горюном.

– Не баба, а сука! Такая же дрянь, как и все остальные.

– И что мне с ней делать?

– Пристрелить, как последнюю суку! – недолго думая, выдала Инга.

– Ты хоть поняла, что сказала?

– Э-э… – замялась Инга, сообразив, что слегка переборщила.

– Пойми, это тебе не базар, где можно крикнуть «Чтоб ты сдох!» и тут же забыть об этом. Здесь все серьезно, здесь все по-настоящему…

Кирилл напрягся, проезжая мимо поста ГИБДД, но гаишники, как напоказ крутившие жезлы в своих руках, даже не глянули в его сторону. Вечер, люди возвращаются с работы, машин много, в таком потоке легко затеряться. Поэтому Кирилл и не опасался, что его заметят из кроссовера. Лишь бы сам «Додж» не упустить. «Форд», если честно, интересовал его меньше всего. Если Дима вдруг исчезнет, плакать он точно не станет.

«Додж» шел прямо по Ярославскому шоссе, не сворачивая на МКАД. Кирилл потихоньку плелся за ним. Со временем затор становился все жиже, а за поворотом на Королев и вовсе рассосался.

Инга нервничала. Ей не нравилось, что им приходится все дальше отъезжать от Москвы. А телефонов у них не было, чтобы она могла позвонить домой. И остановиться нельзя… Но тем не менее за Сергиевым Посадом она задремала, а вскоре и заснула, калачиком свернувшись в кресле.

Она беззастенчиво сопела в две дырки, когда «Додж» свернул в придорожный карман, где уже стоял «Форд». Это случилось километрах в двухстах от Москвы. Время уже позднее, ночь.

Кирилл приехал мимо, но метров через сто остановился и, потушив фары и габаритные огни, вынул из-под сиденья «беретту» с накрученным глушителем. Ну вот, финал уже совсем близок. И роковым он мог стать, как для Горюна, так и для него самого.

Инга почувствовала, что машина остановилась, но лишь перевернулась на другой бок, забавно накрыв нос ладошкой. Разумеется, Кирилл не стал будить ее.

Он бегом сократил расстояние до машин. Особенно не усердствовал, потому что сбитое дыхание не лучшим образом сказывается на точности стрельбы.

Все вышло именно так, как он все и представлял. Даже лучше. Справив малую нужду, бандиты не стали рассаживаться по машинам. Встали в круг, закурили.

Место безлюдное, тихое, и только проносящиеся мимо машины нарушают покой. Но они же могли заглушить шаги, если бы Кирилл не умел двигаться бесшумно. А свет их фар, цепляясь за придорожный знак, создавал иллюзию, будто железный столб, на котором он висел, двигается. Потому Горюн и не обратил внимания на стремительно надвигающийся силуэт бегущего человека.

Кирилл незаметно приблизился к машинам, но раскрываться не спешил. Заглянул сначала в «Форд», затем в «Додж». Никого. Все бандиты собраны в круг. Горюн, Дима, Малик, пучеглазый крепыш, которого Кирилл не так давно вырубил ударом в живот. А где же Лиза?

– Я эту тварь из-под земли достану! – как на заказ послышался голос Горюна. – Я ей эти двести штук в одно место засуну!

– Хорошо еще, что не все утащила, – донесся до Кирилла чей-то бас.

Он мог ошибаться, но, судя по всему, разговор шел о Лизе. И злился на нее Горюн из-за денег, который она увела. Двести штук – это двести тысяч долларов из тех двух миллионов, что Кирилл собирался вернуть себе.

А он вернет их, потому что Горюн с его отморозками перед ним как на ладони. Они ничего не подозревают, а его пистолет уже готов к выстрелу… Выходило, что Кирилл обеднел на двести тысяч долларов. Это фактически два «трехсотых» «Мерседеса». Но столь досадная, казалось бы, новость не разозлила его. Скорее наоборот. Ведь ему не придется убивать женщину…

Но вдруг оказалось, что он не может убить и мужчину. Это же так просто, подойти к Горюну с тыла, выстрелить ему в затылок, затем раз за разом прикончить все остальных… Но Кирилл понял, что не сможет ударить в спину.

Горюн выстрелил вверх тлеющий окурок, который врезавшись в ветку дерева, брызнул мелкими искрами. Перекур закончен, бандиты идут к машинам. И как же им жаль, что на пути у них возникло досадное недоразумение.

– Картина Репина «Не ждали», – громко, но внешне спокойно сказал Кирилл.