Джон Гарднер - Месть Мориарти

— Все так же. Как вышли из Нью-Йорка, так и не встает. Лежит пластом.

— Ничего, это скоро пройдет. Девушка она хорошая. Надеюсь, ты за ней присматриваешь.

— Стараюсь, как могу. — Спир грубовато усмехнулся. — Бывают дни совсем плохие, и тогда ей кажется, что она уже не встанет. Их там несколько таких, внизу. И запашок, скажу вам, мог бы быть лучше. Ну ничего, о ней я позаботился.

— Да, друг мой, брак — это не только четыре голых ноги в постели.

— Оно, может, и так, — неохотно согласился Спир и уныло вздохнул. — Но когда задница чешется, ее лучше почесать.

Профессор снисходительно улыбнулся.

— Ты давно видел Ли Чоу? — спросил он, внезапно меняя тему разговора.

Сам Мориарти путешествовал первым классом под именем Карла Никола, профессора права из какого-то захудалого американского университета — так по крайней мере было написано в поддельных рекомендательных письмах. Спир с женой довольствовались третьим — их связь с хозяином должна была оставаться тайной. Хуже всех пришлось Ли Чоу — его записали матросом на все время рейса.

Спир ухмыльнулся.

— Видел вчера утром. Бедняга драил палубу, и вид у него был, как у крысы, угодившей в бочку с дегтем. Настоящий пират, как в книжке мистера Стивенсона. Помните, Профессор, вы нам читали про остров сокровищ? Я уж подумал шутки ради взять перо с бумагой да нарисовать ему черную метку.

— Никаких глупостей, — сурово оборвал его Мориарти. — Черной метки заслуживают многие, но со своими так шутить не позволено.

Пристыженный, Спир опустил голову. Подшучивание над простоватым китайцем стало для него чем-то вроде хобби. В каюте повисло молчание.

— Ну что ж, — вздохнул наконец Спир. — Загляну к вам сегодня последний раз. Завтра будем в Ливерпуле.

Мориарти кивнул.

— Будем надеяться, Эмбер добрался благополучно, а братья поняли все правильно и сделали как нужно. Сможешь поговорить с Ли Чоу до прибытия?

— Обязательно.

— Если все пройдет хорошо, то Эмбер будет ждать его за верфью. Как только получит расчет, пусть сразу же туда и отправляется. Они завтра же поедут в Большой Дым. [9] Большой Дым ( the Great Smoke) — прозвище Лондона с конца XIX века, связанное со знаменитым городским смогом. Там все уже должно быть готово.

— А мы?

— Меня встретит один из братьев. Другой будет ждать вас с Бриджет. Отдохнем, переночуем в Ливерпуле. Джейкобсы поделятся последними новостями. Обсудим, что делать дальше.

— Возвращаться всегда приятно.

— Многое изменилось, Спир. Будь готов к этому.

— Я готов. Чудно… Вот уж не думал, что буду скучать по мостовым да туманам. Все-таки есть что-то такое в Лондоне…

— Знаю… — Мориарти замолчал, словно уйдя вдруг в какие-то свои мысли. Волна воспоминаний принесла звуки и запахи улицы, текстуру жизни большого города. — Хорошо, — тихо обронил он, — тогда до завтра. Увидимся в Ливерпуле.

У двери каюты Спир покачнулся, но удержался, выставив ногу вперед.

— Добыча в надежном месте?

— В надежном. Почти как в банке Англии.

— Они будут спрашивать…

— Пусть спрашивают. — Профессор бросил взгляд на шкафчик, в котором стоял кожаный кофр, путешествовавший с ним от Сан-Франциско.

Когда Спир вышел, Мориарти открыл шкафчик и, подавив желание вытащить сундучок в каюту, откинул крышку и воззрился на содержимое. Он не питал иллюзий в отношении богатства. Оно давало власть и защищало от большинства опасностей, бед и несчастий, поджидающих человека в этой юдоли скорби. Если правильно им распоряжаться, богатство могло приносить еще большее богатство. Его предприятия в Лондоне, как легальные, так и нелегальные, разграблены и закрыты — об этом позаботился Кроу. Что ж, содержимого сундучка хватит, чтобы выстроить новую империю, сплести новую паутину, привести к послушанию заупрямившихся чужаков. А потом, как будто заработает некая магическая формула, начнет удваиваться — снова, снова и снова.

Там же, в шкафчике, находился и второй предмет багажа: герметично закрывающийся лакированный чемоданчик, напоминающий те, которыми часто пользуются армейские офицеры и правительственные чиновники в Индии. Проведя ладонью по гладкой крышке, Мориарти улыбнулся про себя — здесь он держал все необходимое для изменения внешности: одежду, парики, накладные волосы, обувь, ремни, напоминавшие плечевую портупею и придававшие ему некоторую сутулость, и корсет, помогавший выглядеть более сухощавым и добавлявший сходства со старшим братом. Здесь же хранились краски, пудра, мази и прочие предметы обширного арсенала обмана.