Владимир Колычев - Я не бандит

– Почему у тебя нет охранника? – спросил он. – Разве тебе ничто не угрожает?

– Аркадий мне угрожал… Но его больше нет…

– Кто-то другой есть. Тот, кто убил его вместе со всеми…

– Дом на сигнализации. Если вдруг что, через три минуты здесь будет наряд вневедомственной охраны.

– Если вдруг что – это я?

– Если попытаешься меня изнасиловать, то да.

Трудно было понять, шутит она или нет.

– Я не насильник, – выдавил он из себя.

– Я бы не сказала…

Ее глаза подернулись сладострастной дымкой. Наполовину обнаженная грудь рвалась вверх, как шары, накачанные горячим воздухом…

– Помнишь, как ты брал меня в последний раз?… Ты же изнасиловал меня. Ты отодрал меня, как последнюю шлюху… Именно отодрал, точней и не скажешь… Знаешь, мне понравилось.

– Повторения не будет.

– И не надо… Я не шлюха.

– А сегодня утром я почему-то подумал иначе.

– Я не шлюха! – с вызовом повторила она. – А что было сегодня утром, ерунда… Просто хотела показать, что я лучше всех этих сучек, которых ты мне предпочел.

– Должен сказать, это у тебя получилось неплохо… Ты лучше всех!

– Поэтому ты здесь, – сменила она гнев на милость.

– А убежала от меня зачем?

– Неужели не понятно? Чтобы ты побегал за мной…

– Я тебя догнал. И у твоих ног. Здесь и надолго. Если ты, конечно, не прогонишь…

– Посмотрим на твое поведение, – лукаво улыбнулась Элона.

– И что я должен сделать?

– А ты не догадываешься?

– Догадываюсь. Но боюсь ошибиться.

– А ты не бойся…

Родион не побоялся. И жадно привлек Элону к себе. Она не отстранилась. Напротив, еще крепче прижалась к нему…

Платье снималось легко. Родион нащупал «молнию», шевельнул рукой, и оно с шорохом опустилось к его ногам. Под ним не было ничего. Ни-чего-шеньки!…

Картинка была похлеще, чем утром. В одном бриллиантовом колье и в туфлях на высоких каблуках – в таком виде Элона могла возбудить и мертвого. У Родиона же от возбуждения начали плавиться мозги. Они не смогли дотянуться до дивана. Упали прямо на пол. Спустя несколько секунд комнату заполнили громкие стоны и охи. Им некого было стесняться. Они совершенно свободные люди. Ничто не мешает им слиться воедино. Надолго или даже навсегда…

С Элоной было легко и просто во всех отношениях. В постели она была хороша до невозможности. На кухне – лучший в мире кулинар. Она умела готовить почти все блюда, которые любил Родион. И ни за что на свете не доверила бы их приготовление кухарке. И в деле, которым он занимался, знала толк. Правда, о делах Родион не думал и не хотел думать.

Воз проблем тянули на себе Колдун с Витьком. Родион же эти три дня пропадал дома у Элоны. Ему было здесь чертовски хорошо. Единственно, что угнетало его, – он ощущал себя полным идиотом. Надо было сразу, с первого дня после зоны, вплотную заняться Элоной. Забрать ее у Веника. Она бы пошла за ним, вне всякого… Ну и кретином же он был тогда!

– Знаешь что? – спросил он сегодня утром. – Мы столько потеряли времени. Уйму времени!… Но я знаю, как его наверстать. Мы поедем с тобой на Гавайи. Там, говорят, один день за месяц идет. Там всегда лето…

– И много красивых женщин? – в шутку поддела его Элона.

– Много, – кивнул он. – Только мне они не нужны. Мне нужна ты… Слушай, каким я был ослом…

– Гавайи – моя мечта. Жаль, что так и не съездила…

– Почему? – неосторожно спросил Родион.

Ему неприятно было слышать о ее покойном муже…

– Вениамин хотел. Да я не согласилась…

– Чего так?

– Сам знаешь, какое сейчас время. Каждый день месяц кормит… Некогда было отдыхать. Зазеваешься, жирный кусок из-под носа вырвут. А мне хотелось, чтобы Вениамин был самым-самым.

– Не получилось у него стать самым-самым.

– Из-за меня все. Вернее, из-за нас с тобой… Это я напугала его слонцевскими. Я убедила его от криминала отойти, одним легальным бизнесом заняться. Чтобы вы не постреляли друг друга… Не получилось. Вениамин только сделал вид, что уступил. А сам… Чего уж говорить, сам все знаешь…

– За что боролся, на то и напоролся.

– Никто не спорит… Вениамину воздалось по заслугам. Но мне все равно было больно… Только не так больно, как когда узнала о твоей гибели. Думала, чокнусь… Когда Вениамина не стало, следователь у меня был. Требовал, чтобы я на тебя показала. Плохо мне тогда было. И хорошо вместе с тем. Вениамина нет, но ты-то жив. Знаешь, какая это была для меня радость… А следователь хотел забрать тебя у меня… Я же знала, что когда-нибудь ты вернешься ко мне. Знала, что воскреснет любовь.