Владимир Шитов - Собор без крестов

К своему удивлению, он был вынужден констатировать, что если бы не был кровожадным и жестоким, то многих эпизодов его греховного падения могло и не быть.

Покаявшись и получив отпущение грехов у отца Георгия, Лесник в полном душевном покое, с чувством исполненного долга, с радужными планами новой жизни покинул собор, окунувшись в темноту, местами освещаемую электрическими лампочками.

Идя по тротуару в сторону стоянки своего автомобиля, Лесник обонянием почувствовал неприятный запах, который отвлек его от внутренних мыслей. Не видя источник, распространяющий его, Лесник обернулся назад.

Неожиданно для себя он увидел огромного лохматого бродягу, который уже наносил ему удар ножом со словами:

— Получи, негодяй.

По голосу и восстановленным в памяти приметам Лесник в нападавшем узнал Беспредела. Возраст и реакция у Лесника уже были не те, что несколько десятков лет тому назад, а поэтому нож Беспредела сделал свое черное дело, проникнув в грудную клетку Лесника по самую рукоятку. Беспредел хотел и второй раз ударить Лесника ножом в грудь, опьяненный совершаемым зверством, но опомнившийся Лесник, еще не успевший обессилить от полученного ранения, резко ударил Беспредела двумя пальцами по глазам. В последний момент удара Лесник несколько согнул два пальца правой руки, которые, как хорошие наездники, вскочили верхом на переносицу Беспредела, погрузившись в его глаза, но не выдавив их.

Бросив нож, Беспредел, закричав от боли, схватившись обеими руками за свое лицо, убежал от Лесника в кусты. Зажимая обильно кровоточащую рану на груди, Лесник пошел своим маршрутом, с каждым шагом ощутимо теряя свои силы. Не доходя до своего автомобиля метра два, Лесник упал на асфальт дороги, потеряв сознание.

После трехчасовой операции Лесник, очнувшись в палате хирургического отделения, чувствуя страшную слабость во всем организме, с безразличием к своей дальнейшей судьбе подумал: «Кажется, пока еще жив. — Потом его мысли перекинулись к другим, не касающимся лично его вопросам. — Почему я не выбил «фары» Беспределу? Почему я его пожалел? Неужели сказалось влияние отца Георгия?»

Поиски ответов на заданные себе вопросы заняли всего его. После долгого размышления он все же нашел на них ответ: «Мое снисхождение к Беспределу вызвано не жалостью к нему, а другими мотивами. Я не хочу брать грех на себя за эту падалишную, вонючую душу. Пускай прожигает свою жизнь, если ее можно назвать жизнью, на свалках и других вонючих местах под страхом мести от моих корешей, мотаясь по стране, и подыхает, как собака, в какой-нибудь подворотне, но скорой смерти с моей помощью он не увидит».

Определившись так, он уснул.

Телефонное сообщение из Тулы горе-хранителя Лесника о нападении на последнего и о нахождении пострадавшего в больнице, где ему делается хирургическая операция, исход которой пока не был известен, потрясло Душмана до такой степени, что он растерялся. Такого с ним ранее никогда не было.

Неприятное известие застало его на работе. Он позвонил домой, сообщил Ларисе неприятную новость, попросив уведомить о ней Альбину и детей. Он сказал жене, что сам выезжает в Тулу, откуда будет звонить, держа ее в курсе происходящих событий, чтобы она могла ими делиться с семьей Гончаровых-Шмаковых, пока те сами не приедут к Леснику.

Прихватив с собой четырех своих крутых парней на всякий случай — возможно, в них возникнет необходимость, — Душман, как заправский гонщик, помчался в Тулу. Его распирала ярость и ненависть к тому подонку, который посмел поднять руку на его друга, одновременно его мучил страх за судьбу друга, так как его жизнь находилась в руках врача, делавшего операцию, и Бога.

Когда Душман приехал в больницу к Леснику, то там, кроме дежурного персонала, никого не было. Хирург Скляров Михаил Константинович, делавший операцию Леснику, уже отдыхал дома. Прежде чем поехать к нему домой узнать из первых уст о состоянии здоровья Лесника, Душман уговорил дежурную медсестру пустить его в палату к Леснику, чтобы на него только посмотреть. Вложенная ей в руку купюра достоинством в пять кусков сделала медсестру сговорчивой.

Проснувшийся Лесник увидел перед собой свата Душмана, вид которого был такой, как будто ему недавно сделали сложную операцию. Довольно улыбнувшись, Лесник пошутил:

— Чего морду скривил, помирать собрался, что ли?

— Как дела? — не желая тратить время на пустую болтовню, спросил его Душман.