Владимир Шитов - Собор без крестов

— Неужели? — подыграл старику Душман.

— Именно так! Я их не только осматривал и взвешивал, но и нюхал.

— Теперь вы понимаете, что они у власти нигде не проходили, не описаны и не сфотографированы.

— К чему ты мне все это говоришь, молодой человек? — не вытерпел старик.

— Чтобы вы поняли, что, работая с ними, вы не вступаете в конфликт с законом, однако можете неплохо заработать.

— Ты хочешь сказать, даже твоим камушкам нужна оправа? — догадливо произнес ювелир, предвкушая не только приятную, творчески интересную, но и хорошо оплачиваемую работу. Поднявшись из кресла и подойдя к Душману, ювелир сообщил: — За мою жизнь через мои руки прошло, может быть, на миллион алмазов и бриллиантов, но чтобы в один день такое богатство пропустить через одни руки, из частников похвастаться не может никто не только в Москве, но даже в Союзе.

— А вы, случайно, кроме меня, больше ни с кем не делились своей такой большой удачей? — обеспокоенно спросил Душман.

— Молодой человек, если бы я был из тех, кто не умеет держать язык за зубами, разве бы я дожил до такой старости? — резонно заметил ювелир.

— Извините, Борис Абрамович, что я так плохо о вас подумал, — облегченно вздохнув, сказал Душман.

— Ничего, молодой человек. У нас с тобой произошел просто обмен любезностями. — На миг задумавшись, ювелир поинтересовался: — Ты сегодня пришел просить только за себя или и за своих друзей?

— Пока только за себя, но не исключено, что и они тоже могут воспользоваться твоими услугами.

— Сурьезные мужики, — как бы отвечая на свои размышления вслух, поделился ювелир с Душманом мнением.

— Сурьезные! — поддержав, передразнил старика Душман.

Не заметив насмешки Душмана, а может быть, не придав ей значения, ювелир продолжил: — Тебе повезло встретить их, но постарайся с ними не контачить.

— Почему? — не сдержавшись, удивился Душман.

— Ты думаешь, я такой дурак, что акул не отличу от щук?

— Ты хочешь сказать, что они могут меня съесть?

— И даже не подавятся, — продолжал настаивать на своем старик.

— Кончай фантазировать, дед, — раздраженно бросил Душман, ощутив неприятный холодок на сердце.

— Вот так всегда молодежь благодарит стариков за умные советы, вместо того, чтобы прислушаться и послушаться, она поступает наоборот.

Душману было интересно услышать мнение ювелира о своих друзьях, и его он услышал, но на основании чего старик пришел к такому заключению, он не знал, а поэтому решил порасспросить:

— Борис Абрамович, за предупреждение спасибо, но я хотел от вас узнать, чем вам они не понравились, услышав ваши доводы, возможно, я с ними тоже соглашусь.

— Ну что же, если ты настаиваешь, то слушай. — Ювелир, немного подумав, как бы собираясь с силами, начал: — Брехать не буду, камушки между вами разделены честно. Любой из вас, если бы захотел сподличать, легко мог забрать их все себе. Произношу хвалу вашей порядочности, но тот старик, который с нашей стороны командовал «парадом», очень грубый и жестокий человек. Я его боялся. Он на меня действовал гипнотически.

Его команды я выполнял, как мальчик на побегушках, не думая даже возражать. Он у меня и сейчас стоит перед глазами, как приготовившийся к броску удав. Как он смотрел на меня, как он говорил с продавцом камушков!

— А еще какие есть претензии у вас к моим друзьям?

— Больше нет, но разве сказанного мало?

— Борис Абрамович, а если бы вам поручили провести сделку на миллион, вы согласились бы?

— Боже упаси, — замахал тот руками. — Такое испытание мое слабое сердце не выдержит, — признался ювелир, поняв, что его довод на собеседника не произвел никакого впечатления. — Чего я тебе заговариваю зубы удавами, может быть, тебя угостить кофе, между прочим, бразильский. Мне сегодня один хороший товарищ подарил, — улыбнувшись, сообщил он.

— В другой раз, — возразил Душман. — Давайте лучше перейдем к делу, ради которого я пришел к вам.

— Давай! — охотно согласился ювелир, довольный, что гость отказался от угощения и ему не придется возиться с кофе.

— Я принес вам самый большой из доставшихся мне камушков и три червонца. Сделайте мне путевый перстень, — потребовал он.

— Конечно сделаю! — беспечно согласился ювелир. — Но только предупреждаю, не стоит на пальце для показухи носить целое состояние, так могут какие-нибудь ухари и без башки оставить.

— Борис Абрамович, вы сегодня, наверное, в ударе и задались целью запугать меня, может быть, хватит?