Леонид Матюхин - Удар в спину

Стахов прикрыл ведущую в "предбанник" дверь и вернулся к Павлу Петровичу. Тот, судя по всему, все ещё пребывал в бессознательном состоянии. А с ним Антону нужно было срочно пообщаться. Предварительно намочив руку спускаемой в унитаз холодной водой, молодой человек похлопал ею по лицу уже начавшего постанывать господина.

"Ты кто?" - был первый вопрос открывшего глаза Петровича. Пока что он ещё не осознавал происходящее. И он наверняка не симулировал. Судя по "плывущему" недоуменному взгляду, Павел Петрович действительно не отдавал себе отчета в том, где именно и в чьем обществе он теперь находился. "Отвечай, - через несколько мгновений слабым голосом вновь потребовал он. Ты почему молчишь? А?".

Антон отметил, что артикуляция расслабленно сидевшего в углу Петровича была "смазанной", губы ещё не особенно повиновались говорящему.

- Т-с-с! - поднес палец к губам Стахов. - Я тот, кто сразу свернет тебе шею, если ты вздумаешь шуметь.

- Антон Стахов, - на сей раз довольно четко выговорил пучеглазый господин.

- Точно, - несмотря на не располагающую к веселью обстановку, Антон невольно улыбнулся. - Это ж надо - стоило пообещать свернуть шею, как к тебе сразу же вернулась память!

- Антон Стахов, - повторил Петрович и попросил, - Помоги мне подняться.

Всего ещё менее минуты тому назад бессильно валявшийся в углу как полуспущенный надувной матрас, пучеглазый господин на удивление быстро приходил в себя.

- Охотно, - подавая лежащему руку, кивнул молодой человек. - Только без шуток. Пристрелю. Понял? Мне терять нечего.

Видимо, Павел Петрович уже успел в основном вспомнить и осознать события последних минут. Однако силы ещё не совсем вернулись к нему. Когда Антон поставил сего господина на ноги, его ещё слегка качало, поэтому он был вынужден прислониться спиной к стене.

- Понял, - с запозданием ответил Петрович и провел ладонью по лицу.

- Куда вы собирались отвести меня? - вновь переходя "на вы", поинтересовался Антон.

- Отвести тебя? - переспросил его пленник. - Ну да... Мы должны были кое-что обсудить с тобой. В кабинете.

- Мы - это кто? И что нужно было обсуждать?

- Подожди, - Петрович на доли секунды закрыл глаза и затем продолжил, не отвечая на заданный вопрос. - Имей в виду, сейчас ты допускаешь большую ошибку, Антон. Если не думаешь о себе, то не забывай по крайней мере о своих близких.

- Очень трогательно. Оч-чень. - Антон помолчал, - Какая забота! Я чувствую, судьба моих близких заботит вас существенно больше, чем ваша собственная.

- Я...

- У меня нет времени повторять дважды вопросы. - Антон достал из кармана "конфискованный" у Петровича нож и нажал на кнопку - с легким щелчком выскочило лезвие. - Именно в заботе о своих близких я буду каждый раз втыкать вам нож в ногу или в руку, когда вы будете медлить с ответом. А если вздумаете кричать - прирежу... Ну?

- Понял. Я собирался привести вас в кабинет, - также неожиданно переходя "на вы", сообщил Петрович. - Туда же после моего звонка должен был зайти и Владислав.

- Зачем я понадобился вам в кабинете?

- Завтра утром вам следовало выезжать домой.

- Завтра? Меня же, вроде, оставляли тут на двое суток, - напомнил Антон.

- Обстоятельства изменились.

- Так почему было не сообщить мне об отъезде сразу после приятно проведенной ночи?

- Нам нужно было на трезвую голову оговорить кое-что, - пояснил Петрович. - И... - Он помолчал немного и решительно добавил, - Вы должны были ещё подписать... некоторые бумаги.

Стахов задумчиво кивнул - "ясно". Откуда-то продолжало доноситься тихое журчание воды. Ничто более не нарушало тишины.

- Значит так. - Стахов взял своего собеседника за плечо. - Мы сейчас идем в кабинет. Вы меня ведете туда.

- Не боитесь?

- Теперь ваша очередь бояться, - снимая пиджак, усмехнулся Антон и перекинул пиджак через левую руку.

Приблизительно через минуту из дверей туалета плечо к плечу вышли двое. Петрович держал Антона за локоть левой руки. Правая рука молодого человека пряталась под пиджаком, свисавшим с предплечья его левой руки. Они вышли из-за лестницы и, держась все также согласно рядом, начали подниматься наверх. На галерее у перил - практически посредине между двух лестниц - стоял склонный к полноте человек тридцати с небольшим лет. Человек спокойно наблюдал за идущими по лестнице.

- Как дела, Роман? - как-то очень буднично поинтересовался Петрович.

- Все нормально, Пал Петрович, - ответил тот, кого пучеглазый назвал Романом. - Водители сегодня не потребуются?