Беркли Мазер - Терминаторы

На столике у кровати по-прежнему стоял термос с крепким кофе на случай, если её неожиданно вызовут ночью. Она проследила за моим взглядом и нетерпеливо заметила:

- Как всегда голоден, я полагаю. Подожди немного.

Клер подошла к двери, прислушалась, красноречиво приложила палец к губам и тихо выскользнула на улицу.

Я уселся на стул и с завистью уставился на постель. Она была кипенно-белой, мягкой, теплой и манящей. Да, когда дело доходило до сна, куда только девались её пуританские замашки! Здесь отнюдь не келья монашки. Мне было приятно, что Клер догадалась меня покормить. Я не был слишком голоден, поскольку мы подкрепились как раз перед тем, как отправиться в путь, но голодный мужчина всегда вызывал у женщины жалость, а это чувство могло сейчас помочь вызвать её на откровенность. Паршивая позиция, но в нашем деле нужно проявлять гибкость: прямые расспросы ничего хорошего не сулили.

Появление Клер я приветствовал довольным кивком. Вместе с ней появились: холодный цыпленок, сыр, всяческие соленья, хлеб с маслом. Удивительно, но даже этой импровизированной трапезе она умудрилась придать оттенок элегантности: красивый фарфор, мерцающее столовое серебро, кружевная салфетка на подносе. Крошечный оазис цивилизации в море нищеты и убожества, ставшем средой моего обитания.

Я начал мямлить слова благодарности, но она покачала головой и посоветовала приступить к еде. Себе она налила две чашки кофе и отвернулась.

Пожалуй, за все это время Клер только раз посмотрела на меня, когда я начал разламывать цыпленка руками. Да, манеры у меня... я уже не помнил, когда в последний манипулировал ножом и вилкой, так что испытывал перед ними неловкость. В конце концов нужно смотреть правде в глаза: именно так я привык обращаться с холодным цыпленком. Все это приводило меня в замешательство и действовало на нервы.

- Хорошо, Идвал, расскажи, что хотел, - сказала Клер, когда я расправился с едой, - а затем мне придется попросить тебя уйти.

- Тебе, конечно, известно, что это за люди? - выпалил я.

- Понятия не имею, а ты?

- Этот немец, Рейтлинген, очень опасен.

- Для кого? - спросила Клер. - Я знаю его только как отличного врача.

- В некотором роде, - заявил я, указав на свою разбитую физиономию.

- Он не имеет к этому никакого отношения. Это были мои люди. Он тебя спас и даже позаботился о тебе, - она подавила притворный зевок. Послушай, может быть тебе лучше уйти? День выдался тяжелым, я очень устала.

- Как пожелаешь, - сказал я. - Можешь мне не верить, но я хотел тебе помочь.

- Похвально, в этом можно не сомневаться, но мне твоя помощь не требуется.

- Я не был бы так категоричен. Твои услуги щедро оплачены, но это тебя кое к чему обязывает. Ты все сильнее запутываешься в их сетях, - я подглядывал за ней в зеркало и заметил испуг, скользнувший по лицу.

- Не понимаю, о чем ты.

- Не думаю. При расставании тебе передали очень крупную сумму, которая превосходит счет любого из твоих пациентов...

- Какое отношение это имеет к тебе? - сердито бросила она. - Ну, ладно. Они пожертвовали в фонд госпиталя некоторую сумму. Обычное дело. Ты сам однажды сделал то же самое.

- Тебя это ни к чему не обязывало.

- У них нет...

- Хочешь заключить пари? Послушай, Клер, пожалуйста, дай мне сказать. Ты терпеть не можешь политику, особенно её закулисную кухню, но сейчас ты увязла в ней по самые уши. Ты пользуешься доверием индийских и пакистанских властей, но у тебя есть некоторые обязательства. О каждом пациенте, который проходит через твои руки, ты должна сообщать пограничникам. Конечно, я понимаю, на это смотрят сквозь пальцы, когда речь идет о безобидных бедолагах, составляющих основную часть твоих пациентов. Но ты прекрасно понимаешь, что два европейца, уцелевших в авиакатастрофе, к этой категории не относятся. Тебе полагалось сообщить о них полиции, как только они переступили порог госпиталя.

Моя догадка застала её врасплох, она даже рот раскрыла от удивления.

- Ты все узнал от Джеймса Уэйнрайта, - справившись с волнением, презрительно заявила Клер. - Что вы за люди, стоит только сделать глупость, поверить вам и что-то рассказать, как тут же начинаются шантаж и угрозы. О, Боже!

Я чувствовал себя как слизняк, которого посыпали солью, но времени для обид не было.

- Мне жаль, если это представляется тебе в таком неприглядном свете. Можешь не верить, но я как раз пытаюся оградить тебя от угроз и шантажа.

- Проклятый лицемер!

- Ладно, я лицемер, но эта публика все ещё крутится поблизости. Если быть точным, они разместились в местечке под названием Ситло... - Клер снова не смогла скрыть своего удивления, - и некоторые из них вполне могут попасть в передрягу, а на такой случай им лучше всегда иметь под боком первоклассный госпиталь. Больше того, начинается зима, и у них может появиться необходимость отсидеться в укромном месте. Уж если они сваляться тебе на шею, ты ничего возразить не сможешь.