Беркли Мазер - Терминаторы

Так что я изучал языки из первых рук, а заодно знакомился с образом жизни разных народов: как они одеваются, ходят и даже едят. От матери я унаследовал темные волосы и худощавое сложение. Я помню, как мой старик поспорил на пять рупий, что мне не удастся продержаться и часа, клянча милостыню у вокзала Селдах, не получив по шее от профессионалов. Целое утро я в грязном дхоти и рваной рубахе побирался, мешая бенгали и хинди с солдатским английским, и в результате получил семь мелких монет плюс несколько пинков от железнодорожной полиции. В то время мне было лет десять.

После войны мы переехали в Гонконг, мой старик умер, а я был уже достаточно взрослым, чтобы отправиться на корейское шоу. После недолгой подготовки меня направили в пехотный батальон, но там я долго не задержался, перекочевал в разведроту, где и оставался все три года службы. Потом меня подобрал Гаффер.

Прежде чем подписать контракт или дать от ворот поворот, обычно тебе дают пару поручений.

Я не стал связывать себя письменными обязательствами прежде всего из-за перспективы двухгодичной подготовки в Вирреле. В Англии я всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Со временем мне разрешили обойтись без этого, но в тот момент я уже затеял собственное небольшое дельце, и предпочел сохранять независимость. Так что я все ещё продолжаю работать на этого старого пройдоху, выполняя некоторые специальные поручения на добровольных началах.

Мне часто приходилось задумываться, что делает Гаффера столь несокрушимо нашим: ведь с его биографией ему скорее следовало бы служить противной стороне. Ему до сих пор не перевалило за пятьдесят, что позволяет датировать его детство временами Первой мировой войны и последующей депрессии. К четырнадцати годам он уже успел трижды побывать под судом за мелкое воровство. Тогда ему пришло в голову стряхнуть со своих ботинок лондонскую пыль и отправиться на сухогрузе в Монреаль, а затем добраться до Чикаго. К шестнадцати, когда время отсчитывало последние дни сухого закона, он крутил баранку грузовика и развозил клиентам пиво, а ещё до того, как стукнуло двадцать, стал членом одной из многочисленных банд.

Когда на его оружии появились первые зарубки, ему пришлось спешно уносить ноги из Америки. Так он оказался в Шанхае, где завербовался в охрану генерала Чжан Цзолиня, пришедшего к власти в кровавой каше после смерти Сун Ятсена. К тому времени, когда разразилась Вторая мировая война, ему была известна подоплека всех основных событий, происходивших в стране. Дальневосточное бюро выбрало его для связи между Чан Кайши, американцами и англичанами.

Имея обыкновение всплывать как пена и брать верх в любой передряге, к концу настоящей и началу холодной войны он возглавил эту контору, распространив свое влияние от Ближнего до Дальнего Востока. Как он значился в метриках, если таковые вообще существовали, я не знал. Те из нас, что маялись под его началом, знали его как Гаффера, - производное от Гаффни, а тот аморфный конгломерат, которым он руководил, как Фирму. Неопределенность этой организации не позволяла ей стать отделением ни одного из правительственных агентств, а её задачи, всегда связанные с разведкой, представлялись для МИ-5 или МИ-6 слишком деликатными (читай - грязными), ведь все имеет свои пределы.

Гаффер был пузатым толстяком с гнилыми зубами, упрямством быка, моралью крысы и манерами борова. К тому же он предан своей работе с несокрушимостью отшельника и может рассчитывать свои ходы не хуже гроссмейстера. По моему глубокому убеждению, его искренне уважали и сердечно ненавидели обе участвовавшие в деле стороны. В настоящее время он руководил своей организацией из крохотной неопрятной конторы неподалеку от лондонского вокзала Виктория, но имел привычку появляться на месте событий без дополнительных объявлений. Как, например, сейчас.

Он появился в моей спальне без стука и встал у постели.

- Хорошо выспался? - с изрядной долей сарказма полюбопытствовал Гаффер, но я лишь поблагодарил его за заботу.

- Когда приступишь?

- Как только буду готов, - заверил я.

Он тяжело вздохнул, порылся в кармане и снова достал пачку банкнот по сотне рупий каждая.

- Обычная ставка плюс пятьдесят процентов за быстрый результат. Это задаток, - он протянул мне деньги.

- Оставь пока у себя, я ещё не приступил.

- Я же сказал, быстрый результат, Риз.

- Ты меня за ищейку принимаешь? Прежде чем я начну, мне нужно знать, что к чему.