Мэри Кларк - Мы еще встретимся с тобой

Люси помолчала, снова долила себе кофе.

— Постарайтесь понять, мисс Симмонс: Анна-Мария не сомневалась, что в первом случае произошла непреднамеренная врачебная ошибка. Она была влюблена в Гэри Лэша и уже знала, что ждет от него ребенка, хотя еще не сказала ему об этом. Она отказывалась поверить в то, что доктор Лэш может причинять вред людям, и ей не хотелось создавать неприятности для него или для клиники. Но пока Анна-Мария мучилась сомнениями, как поступить, убили Джека Морроу, и она испугалась. Сестра знала, что доктор Джек тоже начал подозревать, что в клинике происходит нечто ужасное, но это были всего лишь подозрения. Я знаю, что он хотел отдать на хранение Анна-Марии какие-то документы или дискеты, но ему не удалось. Его убили. А потом, две недели спустя, убили и доктора Лэша. Анна-Мария была напугана.

— Анна-Мария разлюбила доктора Лэша? — спросила Фрэн.

— В конце концов разлюбила. Он избегал ее, и она начала его бояться. Когда Анна-Мария сказала ему, что беременна, Лэш потребовал, чтобы она сделала аборт. Если бы не существовал тест на ДНК, Гэри Лэш поклялся бы, что это не его ребенок.

Смерть Джека Морроу стала для Анна-Марий страшным ударом. Хотя у нее был роман с Гэри Лэшем, я думаю, что она всегда любила Джека. Уже много позже она показала мне фотографию доктора Лэша и сказала: «Я была им одержима. Он так действует на женщин. Он использует людей».

— С точки зрения Анна-Марии, все эти незаконные эксперименты продолжались в клинике и после смерти Гэри Лэша?

— Вряд ли она знала об этом. И потом она отдавала все свои силы тому, чтобы позаботиться о ребенке, которого носила. Мисс Симмонс, мы умоляли Анна-Марию не отдавать малыша на усыновление. Мы бы помогли вырастить его. Но она сделала это, потому что считала себя недостойной материнства. Анна-Мария сказала мне: "Что я скажу моему ребенку? Что у меня был роман с его отцом, которого из-за этого и убили? А когда он спросит, каким был его отец, я должна сказать, что он представлял опасность для своих пациентов и предавал людей, которые верили ему? "

— Анна-Мария сказала Молли, что как муж и как врач Гэри Лэш не стоил того, чтобы за его убийство сажали в тюрьму, — сказала Фрэн.

Люси Бонавентура улыбнулась:

— Это похоже на Анна-Марию.

— Не могу выразить, как я благодарна вам, миссис Бонавентура. Я знаю, насколько это тяжелый для вас разговор.

— Да, это так. Сейчас я покажу вам кое-что перед тем, как вы уйдете. — Люси вышла в спальню и вернулась с фотографиями, которые оставила на комоде. — Это Анна-Мария со своим малышом. Вы видите, она еще совсем молоденькая. Усыновители посылали ей снимки мальчика первые пять лет. Вот этого малыша она отдала. Моя сестра заплатила такую страшную цену за свои ошибки. Если Молли Лэш невиновна, то я надеюсь, что вы сможете это доказать. Но скажите ей, что по-своему, конечно, но Анна-Мария тоже провела эти годы в тюрьме. Пусть она сама наказала себя, но ее жизнь была полна боли и лишений. И если вы хотите узнать, кого боялась Анна-Мария, то пугала ее не Молли Лэш. В этом я с вами согласна. Думаю, что по-настоящему она боялась доктора Питера Блэка.

— Да что с тобой такое, Кел? Ты все время рычишь на меня, бросаешься, а я только предложила тебе уехать ненадолго из города, поиграть где-нибудь в гольф.

— Дженна, мне казалось, что чтение газет, где на первых полосах говорят только об убийстве медсестры и аресте Молли Лэш, поможет тебе понять, почему я дошел до края. Тебе следовало бы догадаться, моя дорогая, что целое состояние уплывет из наших рук, если четыре мелких ХМО получит Американская национальная страховая компания. А потом они возьмутся за нас. Мы оба знаем, что ты вышла за меня замуж из-за того, что я могу тебе дать. Неужели ты захочешь довольствоваться более простым стилем жизни?

— Я вынуждена признать, что весьма сожалею о том, что взяла выходной, — резко сказала Дженна. Она прошла следом за Келом в его кабинет, встревоженная явной напряженностью, которая царила за завтраком.

— Почему бы тебе не навестить твою подружку Молли? — предложил Келвин. — Я уверен, что она будет наслаждаться твоим утешением.

— Неужели все настолько плохо, Кел? — спокойно спросила Дженна. — Тогда я скажу тебе не как жена, а как боец. Я знаю тебя. Как бы плохо ни обстояли дела, ты найдешь выход из положения и еще получишь прибыль.

Келвин Уайтхолл коротко хохотнул:

— Спасибо, Дженна. Мне нужно было это услышать. И потом, я знаю, что ты права.