Том Эгеланн - Разорванный круг

Мак-Маллин морщит лоб:

— Будем воспринимать это буквально? Изгнание нечистой силы? Выкрикивание бессмысленных слов? Устойчивость к ядам? Рукоположение? Или мы здесь видим автора, который переполнен пламенной верой и хочет завершить повествование духовной кульминацией? Текст кончается так:

«И так Господь, после беседования с ними, вознесся на небо и воссел одесную Бога.

А они пошли и проповедовали везде, при Господнем содействии и подкреплении слова последующими знамениями».

Мак-Маллин захлопывает книгу:

— У Марка концовка была вялая, слабая, открытая. Даже когда первоначальный финал Евангелия от Марка был обработан переписчиками и распространителями его труда, он все еще был слабоват. Другие евангелисты не были удовлетворены его повествованием. Они украсили свои версии еще больше. Они хотели пафоса. Действия, напряженности. Они заставляют самого Иисуса, а не ангела встречать женщин у гроба. Они сводят Иисуса с учениками лицом к лицу. Какая из версий правильная? Какой евангелист рассказывает правду, а какой что-то перепутал? И я спрашиваю себя: что знают другие евангелисты такого, чего не знал самый первый из них — Марк? Почему они гораздо более посвящены в детали, чем Марк? Ни один из них не был там, на месте, — у всех один и тот же источник, на который они опираются. Почему же они так точно отражают детали Воскресения и Явления Христа, если самый первый ничего этого не знал?

Мак-Маллин, возможно, считает это вопросом. Но я даже не пытаюсь отвечать.

— Евангелия, — повествует он, — возникли, чтобы удовлетворить потребность раннехристианской церкви в закреплении веры в Иисуса именно как в Воскресшего Господа. Догма о Воскрешении Иисуса была предпосылкой. Необходимостью. Фундаментом для всего дальнейшего. Потому что без Воскрешения у них, по сути дела, не было религии. Евангелисты вовсе не интересовались историческим Иисусом. Они изображали духовного Иисуса. И верили в Него. Они были убеждены в том, что дух Иисуса был с ними. Они не имели целью дать исторический или хронологический обзор жизни Учителя. Их единственной целью было проповедовать. Убеждать читателей, что Иисус был воскресшим Сыном Бога. На основании бесчисленного количества рассказов раннехристианской Церкви они составили свои Евангелия. Но если ты уберешь из Библии Воскрешение, то перед тобой останутся отдельные истории о героической жизни великого гуманиста.

Он наливает шерри нам обоим. Мы сидим молча. Идут минуты.

Я спрашиваю:

— Если все это правда, то что же случилось на самом деле?

Он прихлебывает шерри и прищелкивает языком, чтобы уловить каждый маленький нюанс. Медленно и сосредоточенно, как будто он поднимает гирю одним только огромным усилием воли, он переводит взгляд с пламени в камине на меня:

— Не так просто дать тебе объяснение, которое сразу же вызовет доверие. — Он отставляет бокал.

Я медленно киваю.

— Если какие-то представления вбиваются в нас две тысячи лет, очень трудно принять другое объяснение. Человек недостаточно открыт, чтобы поверить в новую версию.

— Вы рассказали мне самое главное: Иисус выжил после распятия на кресте.

Только теперь я вижу, как он измучен. Он выглядит усталым, старым. Как будто беседа поглотила его силы. Кожа мертвенно-бледная и влажная, глаза тусклые.

— Кто-то назовет это заговором, — изрекает он медленно и задумчиво. — Другие скажут, что это гениальная находка. Как бы то ни было, это можно назвать самым большим обманом мировой истории.

— Но что же случилось с Иисусом?

Его лицо преображается. Такое впечатление, будто он рассказывает мне о том, что видел собственными глазами, но ему трудно описывать подробности, так как это было очень давно.

— Что случилось? — Он долго сидит молча, потом продолжает: — Потерявшего сознание Иисуса сняли с креста и закутали в плащаницу, которая позже стала такой знаменитой и вызвала столько споров. Да-да. Это его контур на Туринской плащанице. Химический процесс, не больше и не меньше. Без внешних признаков жизни он был перенесен в пещеру. Только самые близкие люди были с ним. Только те, кто знал, что он не умер. Для всех других — зрителей, солдат — было очевидно, что в нем не осталось признаков жизни.

— А потом?

— Никто не знает подробностей происходившего потом. Опираться можно только на неясные намеки в древнейших документах. Но в какой-то момент, когда это стало совершенно безопасно, очевидно с наступлением темноты, с Иисуса сняли плащаницу, которая осталась в пещере. Его перевели в тайное укрытие. Мы предполагаем, что он провел там несколько недель, пока женщины лечили его раны и ухаживали за ним. А еще распространяли историю про ангела, который сидел у его пустого гроба.