Кнут Фалдбаккен - Поздние последствия

— Да. Он всегда на машине ездит, на своем старом «саабе». Говорит, что старушка бегает как часы. — Она ухмыльнулась, как будто сочла такое утверждение слегка преувеличенным. У крыльца стоял не очень новый «мерседес». Чистый и блестящий, несмотря на плохую погоду.

— А он не сказал, когда вернется?

— Этого он никогда не сообщает. — По ее лицу пробежало обиженное выражение. — Не подумайте, я его критиковать не собираюсь. Скард — отличный съемщик. С ним никаких хлопот. Аккуратный и чистоплотный, как я уже сказала. Платит вовремя и всегда наличными. И телевизор не включает на полную громкость.

— А он давно здесь живет?

— Да скоро уже три месяца…

— A у вас есть договор найма, нам не покажете?

— Договор?.. Да, имеется… — Она произнесла это не очень уверенно. — Он наверняка где-нибудь в документах у Арне, моего мужа. Придется поискать.

— Начинайте искать, — попросил Валманн. — А больше ничего про его семью не знаете? Откуда он родом?

— Он о себе не любит говорить. А я не спрашиваю. Я, знаете, не любопытна, — заявила она и бросила на Валманна взгляд, призывающий того принудить ее к любопытству.

Валманн счел наиболее разумным промолчать.

— А гости к нему часто ходят?

Лицо фру Далбю расплылось в улыбке.

— Знаете, приходили. Дамочки. Ну, это, конечно, не запрещено, я вовсе не это хотела сказать, и все было очень спокойно. Но я, признаться, этого не ожидала от такого, как он.

— А что в нем такого особенного, чтобы к нему дамы не приходили?

— Ну он, в общем, не такой. Знаете ли… несколько старомодный. Без лоска. Степенный, немного хмурый, понимаете? Я ведь уже сказала, что он не похож на коммивояжера. А это несколько сродни, понимаете? С дамами тоже надо быть напористее, не так ли?

Валманн чувствовал, что постоянная улыбка как бы приклеилась к его физиономии.

— Я тут хожу и думаю, что он из-за бывшей жены переживает. А он, видите ли, с дамочками погуливает.

— И часто к нему дамы приходили? — Валманн не особенно любил сплетни, но ему надо было выудить из нее как можно больше.

— Ну, может быть, два-три раза. По меньшей мере. То, что я видела.

— А дама одна и та же?

— Я только слышала их, но не видела. — Фру Далбю пошла на попятную, решив, возможно, что в непринужденной беседе она слишком разоткровенничалась и переусердствовала в своих предположениях.

— Что, значит, не так уж и тихо все было? — Валманн понимающе улыбнулся.

Аннебет Далбю восприняла это как сигнал к тому, что можно позволить себе проявить небольшую нескромность.

— Когда я нахожусь в прачечной в подвале, то никак нельзя не услышать, что там происходит. Я слышу и как он по телефону разговаривает. Мы провели телефон в цокольный этаж. Он часто разговаривает. Но это не мое дело, ведь он сам телефонные счета оплачивает.

— А что же происходило во время визитов? Как вам показалось?

— Вы знаете, мне показалось, что там музыка играла. И кто-то пел!

— Песни?

— Да, так, по крайней мере, мне показалось. И то не был рок-н-ролл, понимаете?

— И так все три раза?

— Два, во всяком случае. — Фру Далбю изобразила серьезную мину и задумчиво кивнула. — Но возможно, это был телевизор.

— Скорее всего, — поддакнул Валманн.

— Но не в третий раз. Тогда уж они там разошлись! — Фру Далбю еще раз кивнула, и на ее красивом, слегка полноватом лице не было ни тени сомнения.

На часах еще не было пяти, но совсем стемнело. Полицейские сели в патрульную машину, чтобы подвести краткий итог, когда позвонила вторая опрашивающая группа. Они нашли свидетеля. Соседка с другой стороны улицы видела поздно вечером мужчину, стоявшего на крыльце у Карин Риис. Она даже видела, как он заглянул внутрь.

— Кто эта соседка?

— Девушка пятнадцати лет, ее зовут Эдит Берг. Она сначала не хотела ничего говорить, пока родители рядом стояли, но потом рассказала, что была вчера вечером одна дома и пригласила к себе своего парня. Он заказал на двенадцать часов такси, чтобы ехать домой, и когда они услышали звук подъезжавшей машины, то подумали, что это такси, и вышли на крыльцо. Оказалось, однако, что машина — тоже такси — остановилась напротив, оттуда вышел мужчина, и такси уехало…

Полицейского, который об этом докладывал, звали Хауген. Он был новеньким, недавно окончил Высшую школу полиции, и это расследование стало для него первым делом. Усердие, сквозившее в его голосе, наполнило весь салон патрульной машины подробностями, которые более опытный полицейский приберег бы на потом. Ведь отчет все равно придется составить для совсем скорого подведения итогов. Валманн не прерывал его. Хауген продолжал прерывистым голосом рассказывать, как мужчина вышел из такси и подошел к дому. На крыльце он, видимо, позвонил, но дверь не открыли. Тогда он принялся стучать, довольно сильно, и кричал что-то. Молодая пара зашла обратно в дом, но продолжала наблюдать за ним через окно.