Александр Макколл-Смит - Будьте осторожней с комплиментами

Изабелла немного помолчала, размышляя о том, многие ли из нас знают, на каком ложе умрут, — да и хотят ли знать? И помогут ли им такого рода сведения? Она внимательно посмотрела на картину. В прошлом ее не беспокоила собственная смерть — где бы это ни произошло, — но теперь, когда ей нужно было думать о Чарли, она испытывала совсем другие чувства по этому поводу. Ей не хотелось уходить, оставив Чарли, — хотелось хотя бы увидеть, как он вырастет. Должно быть, это самая тяжелая проблема, когда поздно заводишь детей. Так бывает, скажем, когда мужчина вступает в новый брак лет в шестьдесят с женщиной, которая моложе его, и у них рождается ребенок. Может быть, он и дотянет до восьмидесяти пята и увидит, как его ребенок стал взрослым, но шансы невелики.

— Он был совсем молодым, когда умер? — спросила Изабелла.

— Мак-Иннес? Да. Думаю, ему было лет сорок — сорок один.

Как раз столько, как мне сейчас, подумала Изабелла. Примерно моего возраста — и вот все кончено.

— Отчего нам кажется особенно трагичным, когда художник умирает молодым? — вслух размышляла Изабелла. — Подумай обо всех этих писателях, которые рано ушли. Уилфред Оуэн. [4] Уилфред Оуэн (1893–1918) принадлежал к так называемым «окопным почтам». Эти английские поэты участвовали в Первой мировой войне; большинство из них погибли молодыми. Брюс Четвин. [5] Брюс Четвин (1940–1989) — британский писатель, автор романов и книг о путешествиях. Руперт Брук. [6] Руперт Брук (1887–1915) — один из «окопных поэтов». Байрон. И музыканты тоже. Вспомни Моцарта.

— Это из-за того, что мы так много теряем, когда такое случается, — сказал Гай. — Оуэн столько еще мог бы написать! Он же только начал. И Брук тоже, я полагаю, хотя я не такой уж страстный его поклонник.

— Он писал для женщин, — твердо заявила Изабелла. — Женщины любят поэтов, красивых, как Брук, которые идут за них умирать. Это разобьет сердце любой женщине. — Она сделала паузу. — Но самая большая трагедия — это Моцарт. Подумай о том, чего мы лишились. Вся эта красота, внезапно прервавшаяся. И похороны под дождем, не так ли? В общей могиле для бедняков…

Гай пожал плечами:

— Все когда-нибудь кончается, Изабелла. Ты. Я. Римская империя. Но мне жаль, что Мак-Иннес не пожил подольше. Думаю, из него мог бы получиться действительно значительный художник. Возможно, уровня Кэделла. Все на это указывало. До тех пор… в общем, до тех пор, пока все пошло не так.

— И он утонул?

— Нет, — возразил Гай. — Еще до того. Все рухнуло перед тем, как он в последний раз отправился на этот остров, на Джуру. — Он подался вперед, рассматривая картину. — Странно, — сказал он. — Странно.

Изабелла взглянула на него вопросительно.

— Что странно?

— Она не покрыта лаком, — ответил Гай, выпрямляясь. — Мне помнится, что Мак-Иннес всегда покрывал свои картины лаком. Он был просто одержим подобными вещами: рамы, лак, подписи и так далее. А эта совсем не покрыта лаком.

Изабелла нахмурилась:

— Означает ли это, что картина, возможно, не…

— Нет, разумеется, нет, — резко оборвал ее Гай. — Это, несомненно, Мак-Иннес. Просто немного странно, что он не покрыл ее лаком. Возможно, это одна из последних его работ, и он умер, не успев получить ее обратно, чтобы покрыть лаком. Некоторые художники продают свои картины до того, как покроют лаком, знаешь ли, — они же не могут это сделать, пока не высохнет краска. А это значит, не меньше шести месяцев, а то и больше — в зависимости от того, насколько толстый слой краски. Так что они продают кому-нибудь картину и предлагают покупателю вернуть ее позже, чтобы покрыть лаком. И порой люди не утруждают себя этим.

— Значит, это всё? — спросила Изабелла.

— Это всё, — ответил Гай. — Ничего значительного. Просто немного странно.

Джейми являлся в дом Изабеллы почти каждый вечер, примерно в то время, когда Чарли нужно было кормить и купать. Изабелла была этому рада, хотя немного огорчалась, что он делает все сам и не обращается к ней за советом или помощью; а поскольку Грейс занималась ребенком так много днем, Изабелла размышляла, не кончится ли все тем, что ее совсем не будут подпускать к собственному малышу. Но она была великодушна и отходила в сторонку, пока Джейми выполнял свои отцовские обязанности.

— Скоро ему можно будет давать твердую пищу, — заметил Джейми однажды вечером. — Смотри: если я положу эту ложку сюда, он потянет ее в рот.

— Если ты положишь сюда что угодно, он так же потянет это в рот, — возразила Изабелла. — На днях он вцепился в кончик моего носа, и это было не очень-то приятно. Джейми убрал ложку.