Николай Жогин - Решая судьбу человека…

После поступления яблок на базу Иголкин пригласил эксперта Петрова, который, осмотрев 10 процентов яблок из всего их количества, определил 7 процентов некачественных яблок, хотя, по заключению других экспертов, таких яблок было всего 0,7 процента.

Следствие установило, что яблоки Иголкин отпускал в магазины в нераспакованных ящиках, а когда обнаруживалась гниль, то ее списывали. Отсюда стало ясно, что яблоки на базе не перебирались. Значит, акт, составленный Иголкиным и его сообщниками о переборке, фиктивен.

Под воздействием улик Иголкин заявил, что знал эксперта Петрова как пьяницу и нечестного человека и что тот составлял фиктивные акты, завышая в них количество испорченных яблок. Это позволяло Иголкину списывать яблоки, извлекая из махинаций немалые прибыли. К «операциям» причастен и старший товаровед Давлетов — мастер составлять фиктивные акты.

— Вот единственное преступление, которое я совершил. Готов нести за него ответственность, — заявил следователю Иголкин. — Больше ни в чем не повинен.

Но следователь решил проверить образ жизни Иголкина, а для этой цели вызвал одну из близких приятельниц Иголкина — Ольгу Гришину.

— Да, я действительно не раз бывала у Иголкина, — заявила Ольга, — мы посещали ресторан «Казань». С нами часто ходил туда Криссер Гриша; говорят, он специалист по вину: из одной бутылки вермута делает три бутылки «хорошей» водной настойки, за что, кажется, сейчас осужден и отбывает меру наказания.

Непременным членом нашей компании был и мужчина с усиками, по имени Аполлинарий. Он даже одной моей знакомой обещал — пьяный, конечно, — купить котиковую шубу. И так встречались мы очень часто. Как правило, сидели до закрытия в ресторане «Казань», а затем перебирались в ресторан аэропорта. Расплачивался за пышные угощения всегда Иголкин. Тамадой обычно являлся Аполлинарий. Он был очень нахален и заявлял: «В нашей гопкомпании Иголкин специалист по фруктам, Криссер — по вину. А я — пом, по реализации наворованных денег».

Следователь все больше убеждался в том, что имеет дело с группой жуликов, растаскивающих народное добро.

При выяснении причин порчи фруктов и овощей было обращено внимание на внутренние акты, составленные Иголкиным и товароведом Давлетовым, в которых указывалось, что количество негодных фруктов определялось комиссией при участии работницы базы Филиной и экспедитора Нажимова.

Вызванная на допрос Филина показала, что она неграмотная, акты подписывала не читая, по просьбе Иголкина. Экспедитор Нажимов сообщил, что при составлении актов он лично не присутствовал, но подписывал их только потому, что какая-то порча фруктов должна быть.

Главный бухгалтер торга заявил, что правильность всех предъявленных Иголкиным актов не проверялась и они, минуя бухгалтерию, попадали в дирекцию; впоследствии акты утверждались, и бухгалтерия беспрекословно принимала их к списанию. И это признали люди, на обязанности которых лежало соблюдение советской законности, инструкций и правил Министерства торговли!

Распоясавшись окончательно, Иголкин по своему усмотрению создавал комиссии. На следствии выяснилось, что дирекция торга не поручала товароведу Давлетову, экспедитору Нажимову и работнице Филиной участвовать в составлении актов на списание фруктов. Но установлено и другое: тот же торг по фиктивным актам этих «комиссий» списывал с Иголкина фрукты, утверждал липовые документы.

В процессе уголовного расследования Горшунов произвел тщательный обыск у Иголкина. Среди изъятых у последнего документов оказалась записная книжка. В ней на одном из листов были записаны четыре имени: Люся, Валя, Марго и тетя Зина. Против каждого имени стояли трехзначные и четырехзначные цифры.

Эти женщины были допрошены. Они сообщили, что по поручениям Иголкина в течение длительного времени продавали на рынках Казани лимоны, а деньги передавали Иголкину, который выписывал им накладные, сам указывая количество плодов и цену. Причем свидетели добавили, что Иголкин требовал с них деньги за реализованные плоды только купюрами по 100 и 50 рублей.

Тетя Зина признала, что ей, как доверенному лицу Иголкина, было известно о фактах хищения фруктов. Для того, чтобы она держала язык за зубами, Иголкин часто делал ей подарки: покупал отрезы на платье и другие дорогостоящие предметы.

Желая замаскировать свою преступную деятельность, Иголкин и товаровед Давлетов решили произвести «засахаривание» лимонов с тем, чтобы потом списать «на переработку» похищенные плоды. Той же «комиссией» был составлен акт о том, что «засахарено» 55 600 лимонов.