Галина Романова - Возвращаться – плохая примета

– Неважно. Продолжай! – дважды махнул рукой в их сторону Сячинов, Ваньке приказывая заткнуться, Перцеву продолжать.

– Да, но откуда он мог знать, где она?! А если знал, то откуда, что там берет телефон, если Софья ото всех это скрывала?

– Выходит, Николай Николаевич абсолютно точно знал, что телефон там берет, – отозвался небрежно Сячинов.

– Он не только знал это, но также знал, где именно живет Соня.

– Откуда?! Она снабжала его сведениями?.. У них был роман?.. С чего это он вдруг помогал ей скрыться от вопросов следствия… Мы ее искали!..

Гвалт поднялся невообразимый. Сячинов чуть со стула не свалился от головокружения и тошноты. Еле хватило сил шлепнуть ладонью по столу, да и то неубедительно так, слабенько. Кивком приказал Перцеву заканчивать.

– Он поселил ее там. Потому что Уваров Николай, с чьего телефона кто-то названивал погибшей Митиной, был его отчимом.

– Откуда узнал?! – Ванька снова резво привстал, и на этот раз стул все-таки свалился, произведя оглушительный грохот, от которого Сячинов застонал.

– Уборщица рассказала Ирине…

– Да Арина она, Арина!!! – взвизгнул вдруг уязвленный по всем направлениям Иван. – Арина Степановна Воробьева!!!

Перцев набычился, покосился на телефон, лежащий перед Ванькой на столе, и снова продолжил настырно:

– Уборщица рассказала Ирине, что найти Николая Николаевича, хотя тот и на больничном, она может на кладбище, куда тот ходит почти ежедневно, так как скорбит по своей любимой.

– Но Митина похоронена за городом, в деревне у родителей! – завопил Иван.

– А разговор не о Митиной, Ваня, – с ласковой снисходительностью глянул на него Перцев. – Речь идет о Людмиле Оленевой, чью могилу навещает почти каждый день Николай Николаевич Самохин. Любовь у них была, оказывается! А попутно он навещает своих покойных родителей: мать – Самохину Надежду Ивановну и отчима – Уварова Николая, так-то… И все со слов той же уборщицы, очень Николай Николаевич Самохин симпатизировал Алле Митиной. И даже, говорит, деньгами помогал.

– Вот откуда!!! Твою мать, а!!! – не хотел, да ахнул Сячинов. – Вот откуда она взяла деньги! И по телефону с ним трепалась часами. Конечно!!! Кому, как не пасынку, телефон отчима достался, так?

– Ни хрена себе!!! – присвистнул кто-то из сидящих за столом. – Это что же получается? Сначала он любит Оленеву, та потом погибает. Потом любит Митину, и она скончалась. А Ветров? Ветров-то тут каким боком?! Соперник, что ли?

– Выходит, так… – все ж таки забарабанил пальцами по столу Сячинов, не замечая, что левое веко начало подергиваться. – Хотя… Оленева ждала Ветрова из тюрьмы. Выходит, этот Самохин встрял?

– У них вышла ссора, когда Ветров устроился в «Факел» охранником.

– У кого у них? – без былого запала, но все еще едко спросил Иван и, не заметив как, сам набрал вызов номера своей бывшей.

– Ветров повздорил с Самохиным, и они даже подрались. За что Ветрова уволили раньше окончания испытательного срока, – пробормотал Перцев и вдруг замолчал, сильно побледнев. – Черт! Она сказала, что ей уборщица сказала, а та отрицает. Что все это значит???

Он обвел шальным взглядом настороженно притихших сотрудников и остановил его на начальнике, страдальчески наблюдающем за ним.

– Что все это значит, Сергей Иванович?! – Сашкин голос предательски дрогнул.

– Я бы тоже хотел знать! – фыркнул тот в сердцах и замахал руками. – Ты это… Выражайся яснее, что ли, Саш.

– Ирка по телефону сказала мне, что Ветрова уволили из-за драки с Самохиным, так?

– Ну!

– История эта держалась в тайне вообще-то. Не разглашалась никем. Потому что одного участника драки уволили, а второй остался. Когда мы с Иркой вместе были на «Факеле», никто словом не обмолвился о причинах увольнения Ветрова. Она не могла знать о драке. Так?

– Так, так, дальше!

– А она вдруг о ней узнала! – повысил голос Сашка до страдальческих нот. – Откуда?!

– Сам сказал, уборщица., – рассеянно заметил Ванька, набирая номер Арины снова и снова.

– Но она отрицает!!! – взвыл Перцев и широко шагнул из-за стола. – Она утверждает, что не говорила Ирине!

– Но если она не сказала, тогда кто? – Сячинов вдруг проникся тревогой и тоже встал, хотя ноги казались ватными, а пяток не чувствовал совсем.

– Тот, кто дрался, – вяло подергал плечами Иван. И вдруг резко выпрямился, глянул испуганно. – Но… Но Самохина она ведь не видела? Тогда получается… Черт!!! Вот дура!!! Ветров, Сергей Иванович, это он!!!