– Болит, – пожаловалась я.
– Еще бы не болеть! Тебя по ней железной трубой треснули.
– Железной трубой?! Кто?! – возмутилась я. В голову тотчас ударила новая волна боли.
– Один гад, – ответила сердобольная женщина и погладила меня по плечу.
– А все-таки где я?
– Ты в рабстве, – женщины сочувственно смотрели на меня. – Ты вот что, ты пока лежи и не шевелись. Как придешь в себя, так и начнешь работать.
Я не поверила своим ушам:
– Работать? Где? И в каком смысле работать?
– Как в каком? Шить будешь, – уточнила сердобольная. – Ты хорошо шьешь?
– Не знаю, – сказала я, – никогда не пробовала…
– Она еще шутит! Молодец! – покачала головой сердобольная.
Она встала и отошла к одной из швейных машинок. Села за нее, приладила какую-то ткань под иголку, опустила прижимную лапку и начала строчить. Еще одна женщина тоже села за машинку.
– Эх, милая! Как тебе не повезло…
– Нам всем тут не повезло…
– Да уж, вляпались так вляпались!
– А ну-ка, тише, девочки, не раскисать! – сказала та женщина, что склонялась надо мной. Я заметила, что по возрасту она была старше всех.
– Ты есть-то хочешь? – спросила одна из двух девушек, что остались возле меня.
– Нет, – ответила я автоматически, поморщившись от дурного запаха.
– Да, у нас тут запашок еще тот! Не фиалками пахнет…
– Ничего, привыкнет, мы-то привыкли…
– Тебя как зовут?
– Татьяна.
– Ты в каком цехе работала, Татьяна? Что-то я тебя не помню, – сказала та, что была моложе всех, – или ты из новеньких?
Я начала рассматривать ее. Девушка была до ужаса некрасивой, просто дурнушка какая-то. Большой рот, длинный нос, маленькие глазки, низкий лоб, широкие скулы… Где-то это лицо я уже видела…
– Ни в каком цехе я не работала, – сказала я, окончательно приходя в себя, – с чего вы взяли, что я…
– Так ты что, не с фабрики, что ли?
– Нет.
– Теть Маш, слышишь, она не с фабрики! – воскликнула удивленно та, что была самая некрасивая.
– Алла, оставь девчонку в покое! – велела та, что постарше. – Дай ей прийти в себя. Не видишь: у нее голова болит. Ей отлежаться надо… А нам, девочки, работать, а то голодными останемся. Давайте быстро за машинки!
Алла? Где-то я уже слышала это имя. Алла… Алла… Алла! Вот черт!
– А я вас, кажется, знаю, – сказала я, посмотрев на женщин. – Ты – Алла Овчаренко, верно?
– Да, – некрасивая растерянно захлопала бесцветными ресницами.
От удивления ее маленькие глазки стали вдруг большими и круглыми. Вот так всегда и ходила бы, подумала я.
– А ты кто? Я тебя не помню…
– А вас, всех остальных зовут… так… Королькова Мария Федоровна, Бейбулатова Ольга и еще…
– А я – хозяйка ателье – Элеонора! – подбежала ко мне симпатичная худенькая женщина с бледным осунувшимся лицом и синими кругами вокруг огромных красивых глаз.
– Да, Элеонора Браун… – сказала я задумчиво, вдруг вспомнив ее фамилию.
Она схватила меня за руку:
– Откуда ты нас знаешь?
– Так вы что, все живы? – изумилась я, не ответив на ее вопрос.
– А что, не похоже? – горестно воскликнула тетя Маша.
Через минуту женщины, плача, рассказывали мне свои истории. Как они хорошо жили в своих семьях, как их похитили и как они теперь пашут здесь все то время, когда не спят. Оказалось, сценарий их похищения был действительно прост и одинаков до смешного: женщину подкарауливали после вечерней смены, оглушали ударом по голове и привозили, бесчувственную, в этот подвал. Здесь они теперь живут и шьют то, что раз в день приносит один урод, работают за кусок хлеба семь дней в неделю.
– А если отказываемся работать, то нам не дают еду, – с горечью пожаловалась та, которая представилась хозяйкой ателье.
– Так откуда ты все-таки нас знаешь? – спросила Мария Федоровна.
– Оттуда, – усмехнулась я. – Работа у меня такая: все про всех знать.
– Теперь у тебя будет другая работа – шить! – сказала некрасивая Алла. – Много-много шить…
– Ага! Щазз, разбежалась! – Я попыталась встать, но в голову снова ударила боль, и я схватилась за нее рукой. – Вот черт!
– Что же тебе не сидится-то, всезнайка?! – укорила меня Мария Федоровна.
– А я это… Есть захотела, – соврала я.
– Тогда садись за стол.
Я кое-как поднялась. Перед глазами у меня все плыло, но я усилием воли сконцентрировалась, как меня когда-то учили на занятиях по карате. Так, направляем энергию в жизненно важные органы, прежде всего в голову… Так, вот она уже потекла вместе с горячей кровью, наполненной кислородом… голове становится легче… еще легче… совсем легко… Боль уходит… еще уходит… совсем уходит…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу