Наталья Солнцева - Яд древней богини

- Он расчищал путь для себя, - горячо перебила сыщика Ева. - Первый, родной ребенок Мавры Ильиничны умер. У-мер! Это тебе о чем-то говорит? И на его место явился Гриша. Потом умирает приемный отец, Александр Ершов. И теперь дошла очередь до приемной матери! Неужели не ясно? Он вырос, заполучил жилье и убирает ненужных свидетелей. Думаешь, легко отправлять магические ритуалы в квартире? Это же всем станет заметно. Письма, восковые фигурки и прочие колдовские атрибуты он подбрасывал матери сам. Она ему не родная, поэтому не жалко. А на Марсике тренировался.

- Шаткая версия, - вздохнул Всеслав. - Неубедительно. Кстати, при чем тут Марсик?

- Это соседкин пес. Женщина уверена, что собаку извели Ершовы. У них глаз нехороший. Сначала Марсик умер, а за ним следом - и приемная мать журналиста. Вот скажи, почему Ершов скрыл, что его взяли из детдома?

- Самолюбивый он. Да и не обязан посвящать каждого встречного в подробности своей личной жизни. Ладно, допустим, ты права. Но зачем Ершову убивать… то есть насылать порчу на других людей? На директрису «Карата», например?

- Тут мотив как на ладони, - заявила Ева. - Корысть! Ему деньги надо зарабатывать? Журналистикой он занимается для отвода глаз. А людей изводит за приличное вознаграждение. Ему говорят, кого желательно сжить со свету, платят, и… остается техническая сторона. Конечно, ему Мавра Ильинична мешала! Видал, сколько она икон в квартире понавешала?

- Что же он теперь не убирает иконы?

Вопрос поставил Еву в тупик. Правда, она быстро нашлась.

- Если Григорий сразу выбросит все вещи покойной матери, это вызовет подозрения! Он потом от них избавится, когда пройдет время.

- С тобой разговаривать - одно удовольствие! - засмеялся сыщик. - За словами в карман ты не лезешь. А чем Ершову мамаша Руднева не угодила? Уж она-то никак не могла быть свидетелем его магических ритуалов. И денег за ее смерть никто платить не стал бы.

- Откуда ты знаешь? Разве ты проверял, существует связь между Ершовым и Рудневой?

- Не смеши меня, - взмолился Смирнов.

Ева обиделась.

- Вот ты хохочешь, а сам понятия не имеешь, как отрабатывать деньги клиента, - сказала она. - Кроме Ершова, у тебя нет ни одного подозреваемого. Сходи в редакцию газеты, где он работает. Наведи справки в детдоме.

- Не творил ли мальчик Гриша чудес? - подхватил ее мысль Славка. - Не было ли у него на теле «числа зверя»? Или родинки в виде пентаграммы?

- Вижу, что твои мысли потекли в правильную сторону, - не осталась в долгу Ева. - Так и действуй.

Смех смехом, а подозреваемых у Всеслава таки не было. Поэтому он отвез Еву на урок испанского, а сам отправился в паспортный стол, изучать факты биографии Григория Ершова. Ничего сверхъестественного сыщик не нашел. Григорий родился в Москве, паспорт получал на фамилию приемных родителей - то есть в документе указывался как Григорий Александрович Ершов. Примерно этого Смирнов и ожидал. А что он ищет? Адрес детского дома, откуда мальчика взяли на воспитание? Зачем? Подобные сведения положено сохранять в тайне, в интересах ребенка и усыновителей.

«Даже если я найду тот детский дом, расследование не продвинется, - подумал Смирнов. - Какой смысл без толку терять время?»

Он решил поехать в редакцию газеты, где работал Ершов. Предварительно позвонив, выяснил, что журналист уехал в командировку и до вечера вряд ли появится. Этого сыщику и надо было.

В редакции Смирнов представился корреспондентом, который пишет криминальные репортажи. Он «интересовался» заметкой Ершова о смерти матери.

- Собираюсь обобщить похожие случаи, - говорил он секретарше, которая отвечала, не отрываясь от клавиатуры компьютера. - С кем мне удобнее побеседовать?

- Главного редактора нет, - пробормотала секретарша. - Ершов дружит с Потехиной, она, наверное, в курсе. Вон ее стол.

Всеслав подошел к длиннолицей, бесцветной особе в очках, с короткой стрижкой торчком. Она внешне напоминала Григория, что их, скорее всего, и объединило. Стол, за которым работала Потехина, отделяли от остального помещения перегородки из пластика.

- Ольга, - коротко представилась она, по-мужски протягивая сыщику руку.

Он легонько пожал ее сухую ладонь. Потехина вопросительно смотрела на него из-за дымчатых стекол в тонкой стальной оправе.

- Я хочу поговорить с вами о Ершове, если можно, конфиденциально.

Она без колебаний кивнула.

- Разумеется.

По-видимому, Ольга изображала из себя деловую женщину - собранную, предельно лаконичную, спартанской закалки. Похоже, она уделяла много внимания спорту, так как ее плечи и руки имели ярко выраженную мускулатуру.