Наталья Солнцева - Московский лабиринт Минотавра

Он суеверно постучал себя по губам.

- Хованин разбился на мотоцикле, - сказал Смирнов, наблюдая за реакцией собеседника. - Насмерть.

На лице Туркина не отразилось ничего, кроме горечи и недоумения.

- Эх, Олежка, Олежка! Бедовая головушка! Разбился, выходит… А я уж решил, под землей что-то случилось - завалило или затопило. Оно вон как обернулось! Да-а… дела. Выпить не хотите? - предложил он сыщику. - Помянем моего школьного дружка.

- Я на работе, - вежливо отказался тот, вытащил для проформы фотографию Наны, протянул Туркину: - Видели когда-нибудь эту женщину?

Тот молча взял снимок, долго смотрел.

- Если не ошибаюсь, она тогда стояла у проходной, с тем парнем в кепке. Она! Волосы черные, заплетенные в косы, так редко какая девчонка сейчас причесывается. Лица не помню, только косы. Кажись, она!

Вечером того же дня, после встречи со свекром, Феодора вызвала такси до Рябинок.

Стемнело рано. Ветер с дождем бил в лобовое стекло, расплывчатые огни пробегали мимо. Водитель попался молчаливый, угрюмый, крутил баранку да следил за дорогой. Свет фар вырывал из тьмы узкий конус пространства, заполненный летящими каплями.

Феодора боролась с дремотой. Что она застанет, вернувшись внезапно и без предупреждения в поместье? Время пролетело незаметно, и вот уже показались высокий забор, ворота корнеевской усадьбы.

- Здесь? - полуобернувшись, спросил таксист.

Она расплатилась, вышла из теплого салона в ночную сырость. После ее звонка на пульт охранник открыл калитку. Он не скрывал удивления:

- А Илья сказал, вас раньше послезавтра не ждать.

- Соскучилась, - торопливо бросила Феодора. - Не вытерпела. Владимир Петрович дома?

- Да, - кивнул охранник, провожая ее к крыльцу. - Ох и льет! - сокрушался он. - Думал, ветер тучи разгонит. Не тут-то было!

Он ворчал, держа над хозяйкой зонт, а она подняла голову, взгляд ее упал невольно на окна второго этажа. В комнате, которая всегда была заперта, кто-то был - между плотными шторами просачивался тусклый свет. Или показалось? Дождь усилился, коттедж на фоне черного неба, окруженный слабым серебристым сиянием, был похож на скорчившегося от холода монстра, нижняя часть которого застряла в земле, а верхняя, увенчанная остроконечной шапкой, тонула во тьме. Непогода завывала и причитала над этим зловещим уродцем, распустив свои водяные космы.

Входная дверь оказалась закрытой, пришлось ждать, пока Матильда подойдет, впустит хозяйку.

- Я могу идти? - спросил охранник.

Феодора жестом отпустила его. Над крыльцом висел фонарь, раскачивался от ветра, в желтом его сиянии сверкали дождевые струи.

Матильда отворила, попятилась.

- Не ждали? - усмехнулась Феодора. - Владимир Петрович у себя?

Домработница помотала головой - не понимаю, мол.

- Все ты понимаешь! - прошла мимо нее в просторный холл хозяйка. - А зачем притворяешься, пока не знаю. Но я разберусь!

Она сбросила мокрое пальто, поднялась по лестнице на второй этаж. Матильда семенила следом. Феодора резко остановилась, повернулась.

- Чего тебе? - спросила недовольно. - Иди занимайся своими делами.

Домработница потопталась, теребя руками накрахмаленный фартук, и двинулась прочь.

- Так-то лучше, - пробормотала Феодора. - А то взяла моду самовольничать! Шагу нельзя ступить без ее надзора.

Матильда спустилась вниз и стояла, подняв голову вверх. Куда пойдет хозяйка?

- Ах ты, бестия! - возмущенно прошипела та. - Тайный агент, а не прислуга.

Жена Корнеева отошла от перил и прислонилась к стене, став недосягаемой для взгляда Матильды. Постояла, успокаивая дыхание. В доме царили настороженная тишина, полумрак. Владимир затаился в своем кабинете, не вышел встречать супругу. Или успел уснуть?

Феодора на цыпочках подошла по коридору к двери в комнату, откуда проникал на улицу свет, осторожно повернула ручку. Черта с два! Заперто. Она приникла ухом к щели, прислушалась. Казалось, за дверью кто-то дышит…

«У меня разыгралось воображение, - подумала Феодора, стараясь уловить движение в пустой комнате. - И нервы! Кто там может быть? Разве что мыши снуют под полом».

Никакого света не пробивалось - ни снизу, под дверью, ни сквозь щели.

Феодора разозлилась на себя, сбежала вниз, к Матильде. Та поспешно принялась накрывать на стол.

- Ужинать не буду, - выразительно двигая губами, заявила хозяйка. - Приму душ - и спать.

Ванная была оформлена в духе римской бани: плитка под мрамор, колонны, орнамент. Феодора даже под горячими струями не скоро смогла унять дрожь. Облачилась в длинный махровый халат, пошла в спальню. Легла лицом к двери. Сон не шел.