Траектория чуда

- Весь вопрос только в том, когда он его подпишет, - печально вздохнул Гоха. – А то ведь пациент может не дожить до изобретения лекарства.

Вот ведь пессимист хренов! Неизбывное веселье, связанное с произошедшим позавчера изменением моего жизненного статуса, так и перло из меня, и даже унылый Гоха не мог его поколебать.

- Когда, когда? Когда трансвестит на горе в хрен просвистит! – ответил я, и сам расхохотался своей шутке. – Подпишет, куда денется! А не подпишет – так и без него проживем.

- Что с тобой, Глеб? – вышел из себя Гоха. – У нас кроме этого чертова контракта – ничего! Если он сорвется – мы банкроты!

- Что ты, что ты, мы - банкроты! – издевательски пропел я, внутренне умирая со смеху.

Гоха побагровел, и я понял, что сейчас он начнет громко ругаться матом. Пора была рассказать ему о своих обстоятельствах.

- Ладно, ладно, шучу! – поднял вверх руки я. – Не надо кидать в меня телефонами. Тут вот какие у меня дела…

И я вкратце изложил Гохе события прошедших уикенда, а также свою идею выйти из дела, и чтоб он забирал себе весь наш совместный бизнес со всеми потрохами.

- Ну, блин, ты даешь! - сказал, глупо как-то усмехаясь, Гоха, когда я закончил. - Как в кино, ей Богу! Расскажи кто, не поверил бы. Только слушай – я, конечно, безумно, просто фантастически рад за тебя, Глебка, брат, но что теперь будет с бизнесом, с конторой? В конце концов, извини, со мной?

- А что будет? – лениво проговорил я, крутя по столу карандаш. – Я ж говорю - забирай все себе, бизнес, контору – все. Сам посуди, на хрена оно мне теперь?

- Ну да, неподписанный контракт и кучу долгов? – ехидно прищурился Гоха.

Я не успел открыть рот, чтобы сказать, что все долги я беру на себя, а контракт все-таки скорее всего будет подписан, как заблеял телефон. Звонил мой «контакт» из «Росмашснаба». Официальным тоном он сообщил мне, что контракт подписан, и платежное поручение на аванс уже в банке, так что чтобы мы срочно комплектовали заказ. И поинтересовался, интимно понизив голос, когда ему меня ждать. Я заверил жадюгу, что как только, так сразу, и добавил, что приду не я, а Гоха. Контакт дал понять, что ему пофигу - кто, главное – с чем, и дал отбой. Я повесил трубку, просто заливаясь со смеху. Гоха все понял.

- Что, подписали? – спросил он, примирительно улыбаясь.

- Ага, и деньги перевели, - ответил, вытирая слезы, я.

Гоха встал, подошел ко мне, и крепко обнял.

- Да, сегодня твой день, партнер, - прочувственно сказал он. - Ты просто творишь чудеса.

Еще секунда, и этот мощный бывший гзбист пустил бы скупую мужскую слезу. Да, пожалуй, делать людей счастливыми - одно из высших наслаждений в этой жизни ! Потом мы долго сидели, обсуждая детали предстоящей сделки и последующей работы Гохи без меня, как «технического мозга» нашей компании, и мы остановились на том, что ему не обойтись без технаря, знающего нашу специфику. Я пообещал, как вернусь из Швейцарии, подобрать человека, и это его успокоило. Когда мы расставались, Гоха так долго тряс мне руку, что мне стало неудобно. Я шутейно послал его к черту, и поехал менять фару.

*****

Из сервиса я позвонил Жанне.

- Фирма «Дениза», канцелярские принадлежности оптом, - раздался в трубке ее замученный голос.

- Скажите пожалуйста, у вас есть гербовая бумага плотностью девяносто грамм на квадратный метр, - зажав нос пальцами, начал дурачиться я.

На том конце провода повисло молчание. Я представил, как бедная, в конец ошалевшая к концу рабочего дня Жанна, весь период летних отпусков работающая одна, судорожно пытается сообразить, что это за гербовая бумага такая, да еще с совершенно конкретной плотностью, и зашелся от беззвучного смеха.

- Н-нет, вы знаете, кончилась, но на следующей неделе должны завезти, - наконец ответила, не придумав ничего лучшего, она, чем ввела меня в состояние, близкое к истерике.

- Ну что ж, за неимением гербовой будем писать на простой, - уже своим голосом, полным разочарования, произнес я, - Привет, Жанка!

- Блин, дурак! – взвизгнула она. – Я тут, как идиотка, роюсь в спецификациях…

- Извини засранца, - прервал ее я. – Готов искупить материально. Ты сегодня до скольких?

- До пяти, - примирительно буркнула она. – Только раньше не приезжай, работы полно.

Какой там раньше – механики в сервисе копошились, как неживые. Когда они, наконец, справились с заменой фары, мне пришлось лететь по Москве на всех парах, чтобы в семнадцать ноль пять, чуть приоткрыв дверь, просунуть голову в Жанкин офис на Шаболовке. Собственно, офис представлял собой маленькую комнатку, пол которой практически полностью был заставлен упакованными в коричневую крафт-бумагу и перевязанных целлулоидной бечевкой пачками разных бланков. Уж не здесь ли я забыл мой любимый хромированный ножик фирмы «Камаса», с вырезанными мною моими же инициалами на ручке? С месяц назад я тут помогал Жанне разрезать вот эти самые пачки, и после этого ножик пропал. Надо не забыть спросить про ножик у Жанки. Сама моя пассия сидела, склонившись за своим рабочим столом, тоже заваленном всякими бумагами, и что-то сосредоточенно писала. Ее брови были нахмурены, а губы целеустремленно сжаты. На противный визг открываемой мною двери она даже не подняла головы.