Наталья Солнцева - Испанские шахматы

Обычно старушки собирались на трапезу у Варвары, чтобы Грёза тратила меньше времени на хождение из квартиры в квартиру. Но сегодня вышло по-другому.

- А ты… неужто так и стоял здесь? - покачала она головой. - С какой радости?

- Тебя ждал, - буркнул Виктор, замялся. - Это… насчет шахмат… Я тут позвонил знакомому, он обещал проконсультировать.

Грёза подошла к нему поближе, понизила голос:

- Варвара призналась по секрету, рассказала о четырех пропавших фигурках… Теперь их, правда, только три… - прошептала она.

- В чем призналась?

- Ну, они с Полиной вспомнили-таки, куда те подевались.

- Вот как? Может, они и про мои пропавшие фигурки вспомнят? - ехидно скривился Виктор. - А ты сразу уши развесила!

- Еще не успела, - огорченно вздохнула Грёза. - У Варвары горло перехватило, началось удушье, астма! Это все от волнения. Я ей велела не разговаривать. Потом расскажет. Вот иду к Полине, у той давление подпрыгнуло, едва языком ворочает.

Виктор закатил глаза, сделал страшное лицо и произнес замогильным голосом:

- Шахматы не жела-а-ают раскрывать свою тайну-у!

- Прекрати! - вздрогнула она. - Мне и так не по себе.

- Брось ты всякие глупости! Нас ждет специалист по антиквариату, вечерком сходим, покажем ему твои шахматы. Авось узнаем что-нибудь интересное.

- Если с бабушками все будет хорошо, - кивнула Грёза. - Я не стала Варварину дверь захлопывать, вдруг у нее опять приступ случится, а в квартиру не попадешь. Пока начнешь с ключами возиться, то да се - человек умереть может.

- Правильно, - одобрил Виктор. - Ладно, пойду кран чинить, у меня сегодня выходной, займусь бытом. Если что, зови!

Виктор отправился к себе, а Грёза - к Полине. Пришлось вызывать «Скорую», сбивать давление. День прошел тревожно, в суете и беготне. Два раза Грёзе звонил Глинский, но она не брала трубку, не до того было. Около четырех пополудни она прилегла отдохнуть, ноги гудели, голова раскалывалась.

Ее разбудил Виктор.

- А? Что? - испугалась Грёза, вскакивая. - Кому-то опять плохо?

- Тише, тс-с-с… - Он успокаивающе приложил палец к губам. - Я сделал тебе сладкий чай. Извини, не знал, что ты уснула.

Он поставил дымящуюся чашку на тумбочку.

- Как ты вошел?

- Очень просто. Все двери настежь! Никон орет, голодный, на весь дом.

- Ты его покормил?

- Конечно. Нашел рыбешку у тебя в холодильнике, дал ему.

- Спасибо.

Взгляд Грёзы смягчился, подобрел. Никон, свернувшийся у нее в ногах, мирно мурлыкал, сытый и довольный.

- С обновкой тебя, - сказал Виктор, пряча глаза.

Он уже видел на вешалке шубу из серебристой норки и терялся в догадках, от кого презент - от Глинского или от Ирбелина.

- А ты хочешь, чтобы я всю следующую зиму в пальтишке на рыбьем меху пробегала?

В голосе Грёзы кипела обида - на него, на бросивших ее родителей, на свою безысходную бедность.

- Я же тебе предлагал купить турецкую дубленку! Ты отказалась!

- Взял бы да купил! Люди вот не спрашивали.

- Какие люди?

Она отвернулась, промолчала. Не было смысла обсуждать свершившийся факт. Виктор пошел на попятную.

- Пей чай.

- Не хочу!

- Глинский приходил, - ровно, без всякого выражения, сообщил он. - Шастал по этажам с каким-то экспертом, потом с Курочкиными беседовал. Наверное, тебя повидать хотел.

- Откуда ты знаешь?

- Догадываюсь. Он в коридоре с врачами говорил, на лекарства старушкам деньги дал - к тебе подлизывается!

Грёза вспыхнула, резко поднялась, привела себя в порядок. Пора было готовить диетический ужин: варить бульон, овощи на пару, идти кормить больных.

Виктор понуро поплелся за ней в кухню, вызвался чистить картошку, морковь и лук. Она не возражала, но продолжала угрюмо молчать.

- Рано еще, - виновато промолвил он. - Твои подопечные наверняка спят. Давай пройдемся, ты же на воздухе не бываешь, сама, того и гляди, свалишься! В антикварный салон наведаемся.

Последний аргумент возымел действие. Грёза подумала, что Виктор, пожалуй, прав. Бульон готов, а очищенные овощи она сварит в последний момент. Пусть Варвара и Полина спокойно отдохнут.

- Только ненадолго, - сдалась она. - Через час мы должны вернуться.

- Обязательно! - просиял он.

Грёза нерешительно бросила взгляд на шубу, отвернулась и потянулась к пальто. Виктор неуклюже попытался перехватить инициативу, девушка раздраженно запротестовала. Ей невольно представилось, как непринужденно, легко это получалось у Глинского и как далеко до благородных манер Виктору. Он хороший парень, но…