Наталья Солнцева - Печать фараона

- Вот почему Яна заранее отнесла бумаги адвокату! - понял Хромов. - Она знала, что «умрет», и хотела подстраховаться. Думаю, она выждала бы некоторое время, а потом так или иначе потребовала бы вернуть имущество. Я, собственно, был готов к тому, что рано или поздно настоящий хозяин заявит права на недвижимость и деньги.

- Вашу бывшую супругу… погубила жадность, - констатировал сыщик. - Разведись она с вами, недоумения по поводу наследства не возникло бы. Удивляться было бы некому! Умер человек - родственников нет, друзей тоже. Кто станет интересоваться, откуда что взялось и прочее? Вы бы продолжали жить в Старице, к вам не явился бы монах, и мы, возможно, ничего не узнали бы про магазин «Азор», книгу «Египетский крест», Рыбное, вышивки, каменоломни и погибшего шляхтича. Жажда наживы заставила Хромову сделать объектом торга величайшую святыню братства - печать Тутмоса Великого. Сей роковой шаг предопределил остальное. Встретившись с Войтовским и осознав, каким артефактом она владеет, Яна принимает решение исчезнуть вместе с реликвией, то есть «умереть». Лучшего способа не придумаешь. Беглеца станут искать, а мертвеца… вряд ли. У Хромовой все еще был шанс ускользнуть, но и тут ее подвел ненасытный аппетит. Не загляни она в почтовый ящик, как знать… удалось бы нам забросить удочку или нет.

- Зачем же Хромова проверяла почту, раз передумала расставаться с печатью?

- Да ясно все! - воскликнул Валерий. - Надеялась напоследок выманить-таки обманом миллион у желающего приобрести реликвию и скрыться с деньгами. Надо понимать таких людей, как Яна: они ни за что от своего не отступятся. Если дорвались до пирога, будут глотать, пока не подавятся.

Войтовский вскочил и зашагал по комнате. Его сотрясала мелкая дрожь - отвращения ли, негодования, близости ли к заветной цели. Вот он - мистический символ бессмертия - перед глазами, стоит только руку протянуть. А Герцогиня? Как тривиально все вышло… пошло, гадко! Она вела с ним грязную игру. Любовь, страсть, тайная жизнь на поверку обернулись примитивным и жестоким расчетом, жалким притворством, кровью. «Она и меня могла убить, - с ужасом осознал Леонард Казимирович. - Наверное, собиралась расправиться со мной и безраздельно владеть редкостной вещью. Зарезала бы как-нибудь в постели, в экстазе оргазма, или уколола бы ядовитым жалом из своей подвески-змеи. Священный урей! Какая мерзость… Для этой лживой, циничной женщины камень и в самом деле открыл врата смерти. Что это, ирония судьбы или злая насмешка?»

Ночью, в милицейской машине, которую по звонку Смирнова прислал сюда майор, Яна умерла, по недосмотру сопровождающих уколовшись своей подвеской в виде кобры, специально приспособленной на такой случай. Возвращаться к затхлой, ничтожной, презренной жизни Хромова не собиралась, тем более не собиралась в тюрьму. Соприкоснувшись с камнем бессмертия, она перестала бояться перейти черту, за которой открывается бездна. Гарпия наконец расправила свои черные крылья и отправилась в мир демонов…

- …воспользовавшись удобным моментом, - долетели до Войтовского слова сыщика. - Хромова убила Веронику Грушину, подружку Марины. Та была напугана и никого бы не впустила в свою комнату… но Яна все рассчитала. Переодевшись в пальто и шапку Комлевой, она явилась в общежитие - Вероника открыла ей дверь и не оказала сопротивления. Здесь сыграли свою роль значительное сходство между Яной и Мариной, а также одежда. Уходя, Хромова предусмотрительно забрала сумочку, где подруги хранили документы и фотографии.

- Выходит, свидетельница, которая видела «Марину», ошиблась, - заметила Ева. - Оливковое пальто, шапка, рост ввели ее в заблуждение.

- Любой бы ошибся. Ум склонен делать выводы на основе уже имеющихся данных; он не мыслит в каждый новый момент времени по-новому. Поэтому людей легко подтолкнуть к ложным заключениям. Я сам в метро погнался за девушкой в пальто оливкового цвета, а настоящую преступницу упустил.

Все заулыбались. Напряжение ночи и утра постепенно рассеивалось, по мере того как прояснялась картина происшедшего.

- Значит, меня Хромова тоже хотела убить, чтобы я не мог опознать в ней не Марину? - спросил Стас.

- Да. Ты представлял для нее опасность, - подтвердил Смирнов. - Яна правильно рассудила, что ты можешь разыскивать Комлеву - раз, и хорошо знаешь ее в лицо - два. По сути дела, удайся то покушение в метро, и наша задача сильно усложнилась бы. Ведь именно твои показания по поводу болезней Марины и особенно такой приметы, как шрам от ожога, позволили мне установить, что она мертва.