Наталья Солнцева - Опасайся взгляда Царицы Змей

– Никто не приедет, – сокрушалась она. – В такую погоду нос из дому не хочется высовывать. Не то что тащиться в нашу глухомань.

Впрочем, опасения оказались напрасными. Первым явился Вадим с букетом белых роз и золотым браслетом для Валерии.

– Поздравляю с законным браком! – смеялся он, целуя Валерию и обнимаясь с Никитой.

– Как ты доехал?

– Лучше не спрашивай…

– Вадик, я испекла твой любимый торт с шоколадной глазурью, – сообщила бабушка. – Ты садись к огню, грейся. Никита, делай глинтвейн! Скоро еще приедут замерзшие гости.

Отдав распоряжения, она царственной походкой удалилась на кухню.

Никита едва успел поставить на плиту вино с пряностями, как ввалились гости, красные от мороза и бьющего в лицо снега, но довольные, что добрались благополучно.

– Сиур! Тина! Как я рад вас видеть…

– Ну и погодка! Вы, друзья, знаете, когда устраивать праздник! Машина то и дело буксовала. Мы с Владом всерьез подумывали о собачьей упряжке!

– Представляете, – щебетала Людмилочка, – вокруг ничего, ну ничегошеньки не видно! Ни дороги, ни домов, ни столбов. Один только снег, снег и снег!..

– Вечера на хуторе близ Диканьки, – согласился Влад. – Все в сборе?

– Горского еще нет…

– Какая метель! – мечтательно произнесла Валерия, отодвинув штору и глядя в окно. – Стихия… Девочки, смотрите!

Они что-то живо обсуждали между собой, хихикали, пили горячее вино.

Мужчины сидели молча. Между ними все было сказано. Что ждет их за этой непроглядной снежной бурей завтра? Новые тайны?.. Кровь?.. Жестокая схватка или изнурительная погоня за призраками?..

Никто не заметил вошедшего в гостиную Горского. Пришлось ему напомнить о себе. Вручая Валерии цветы и подарок, он глаз не мог отвести от ее дивного лица… как две капли воды похожего на лицо женщины с картины Артура Корнилина «Натюрморт с зеркалом».

– Что с вами? – спросила она.

– Н-ничего… простите. Все в порядке…

Пока все перезнакомились, поспело главное блюдо – запеченный с яблоками гусь.

В этой уютной гостиной за большим круглым столом все присутствующие, – такие разные, – чувствовали себя родными, близкими по духу людьми.

Горский пил вино и незаметно наблюдал за женой Никиты. Нет сомнений, это ее изобразил художник! Не потому ли он погиб, что слишком близко подобрался ко всем этим магическим штукам? Корнилин был восприимчив к такого рода явлениям, улавливал их, пытался распознать, объяснить или запечатлеть на своих полотнах…

Горский вспомнил последний разговор с Артуром. Эх, если бы вернуть все назад! Он бы нашел, о чем расспросить художника. А тогда… Он отмахивался от Артура, перебивал его, выражал недоверие и даже посмеивался про себя. Какое легкомыслие! Гордыня, – сказал бы отец Вассиан…

– Ты пьешь с нами за первый поцелуй Никиты и Валерии?

– Какой красивый тост! – отозвался Сергей, поднимая бокал.

Новобрачная протянула через стол руку с бокалом шампанского, и он остолбенел. На ее безымянном пальце вместо обручального кольца блеснул перстенек с изумрудом! Камень необычайно яркий, а оправа в виде змейки, положившей головку на кончик собственного хвоста. Горский готов был поклясться, что это то самое кольцо, знакомое ему по снам о Флоренции. Оно было на пальце у Марианны…

«Я еще где-то видел такой же перстень, – напрягся он. – На руке умершей бабы Марфы… пока кто-то не снял его с трупа… Что за бред приходит мне в голову? Хватит пить…»

Он с трудом дождался десерта и вышел на веранду. Кольцо с изумрудом не давало ему покоя. Надо спросить у Валерии, где она его взяла! Хотя ясно где. Кольцо подарил ей супруг. В таком случае лучше спросить у Никиты…

– Ты как? – спросил Никита, будто почувствовал, что гость хочет поговорить с ним. – Все нормально?

– Да, спасибо… Просто захотелось подышать. Никита… я хотел спросить… кольцо с изумрудом, что на пальце у Валерии… Где ты его взял?

На лице у Никиты отразилось искреннее удивление.

– Это кольцо – наша семейная реликвия… – охотно ответил он. – Я должен был преподнести его любимой женщине в самый значительный для нас день. Ну, вот… я так и сделал…

– Понятно. Извини.

Горскому стало неловко. Привязался к человеку ни с того ни с сего… Мало ли одинаковых колец? Он просто переутомился…

Лида и Элина сидели у бабы Нади на кухне. У печки грелся дед Илья, кряхтел и сетовал на погоду.

– Снегу-то, снегу насыпало… ни пройти, ни проехать. А он, окаянный, не унимается…

На столе в большой глиняной миске подходило тесто. Пахло дрожжами и протертым маком для пирогов.