Дарья Калинина - Месть в ажурных чулках

— Так ключи! — воскликнул Сенечка, развеяв Кирины подозрения. — Будь они неладны!

— Что ключи? — спросила Кира, не вполне понимая, что он имеет в виду.

— Я же все перепутал! — ответил Сенечка. — Я сестре их вчера давал, да к тому же она ими не воспользовалась, к сокурснице ездила заниматься. А сегодня у нее экзамен уже был. Она только что домой позвонила, а до дома еще и не добралась.

— А что так? — изумилась Кира.

— Так праздновали они это событие, — пояснил Сенечка. — Сдачу экзамена то есть. А ключей от Ларискиной квартиры у нее нет. Я спрашивал.

— Как нет? — изумилась Кира. — Потеряла она их?

— Нет, — озабоченно помотал головой Сенечка. — Говорит, что мне отдала. Еще в прошлый раз, как от Ларисы вернулась, так и отдала. И все, больше не брала.

— Но ты не помнишь, что она тебе их отдала?

— Нет, — признался Сенечка и тут же пояснил: — Верно, я очень занят в этот момент был. У меня такое случается, увлекусь чем-нибудь, на вид вроде бы нормальный, а сам ни черта потом не помню, о чем со мной разговаривали. Весь в своих мыслях.

— У меня тоже такое бывает, — утешила его Леся.

— Так нам-то что делать? — метнув на подругу сердитый взгляд, спросила у Сенечки Кира. — Где ключи-то искать? Дома, я так понимаю, их у тебя нет?

— Я все обыскал! — заверил их Сенечка. — И чего вы мне сразу не сказали, что у Ларисы такая жуткая история приключилась? Я только так до конца и не понял, кого она там убила? Что за мужик к ней с тортом приперся?

— Ты-то об этом откуда знаешь? — нахмурилась Кира.

— Я часть вашего рассказа в отделении в коридоре подслушал, — признался Сенечка. — А потом меня у дверей застукали и вон выставили.

Вздохнув, подруги переглянулись. Посвящать еще и любопытствующего Сенечку в эту запутанную историю с убитым Брюнетом и подменной Ларисой в данный момент им совершенно не хотелось. А хотелось им добраться до дома, лечь спать и хотя бы на время забыть обо всех своих злоключениях.

— Знаешь что, — сказала Кира Сенечке, — давай так договоримся: ты сейчас поищешь ключи, а когда найдешь, ты нам скажешь, у кого они. Ладно? А мы тебе в обмен расскажем, что там с Ларисой случилось и чем ей эта история грозит.

— Ну, хорошо, — неожиданно быстро сдался Сенечка, который был человеком увлекающимся и в данный момент явно изнывал от желания в подробностях узнать, что там приключилось с Ларисой. — Ключи я так и так должен отыскать. Не нравится мне вся эта круговерть возле Ларисиной квартиры.

Подруги молчали, и он принялся объяснять им свое умозаключение:

— Ведь я почему взял ее ключи? Потому что сразу понял: у Ларисы дома шаром покати. И красть у нее, соответственно, нечего.

— Откуда бы ты это мог сразу так понять? — не поверила ему Леся.

Вид у нее соответствующий, — пояснил ей Сенечка. — Сразу видно, голь перекатная. Так что за то, что меня в краже обвинят, я мог не опасаться и ключи взять. Но если у нее в квартире повадились трупы появляться, то уж нет… От такой квартиры ключи при себе держать — просто самоубийственно. Того и гляди, сам за решеткой окажешься! Ни за что, ни про что!

С этим обстоятельством подруги не могли не согласиться. Поэтому Сенечка отправился пытать дальше своих соседей на предмет того, куда он мог подевать чужие ключи. А подруги отправились к себе домой.

— Ночь мы с тобой провели бурно, но все как-то бестолково! — неодобрительно заметила Леся, когда они уже подходили к своему дому. — Слушай, пошли ко мне! У меня мама уже, наверное, приехала.

— И своих пирогов с собой привезла? — немедленно отреагировала Кира, которая здорово проголодалась.

В отделении, несмотря на зарождающуюся приязнь между ними и операми, их угощали только растворимым кофе и какими-то каменными пряниками, которые даже всеядная Кира не сумела толком разгрызть. Так что знаменитые пироги Светланы Сергеевны — Лесиной мамы — сейчас были бы весьма кстати.

— Нет, насчет пирогов я пока не знаю. Я же еще не успела с мамой пообщаться, — виновато развела руками Леся.

— Тогда я лучше к себе пойду! — покачала головой Кира. — Ты уж извини, я твою маму безмерно уважаю, но вот странно, выносить ее могу, только когда по дому разносится запах ее свежих, с пылу с жару, пирогов.

— Я понимаю, — кротко согласилась Леся. — Пироги моей мамы могут примирить с ней кого угодно. А так характер у нее не сахар. Просто удивительно, что Юсси живет с ней уже столько лет.

Юсси был финским мужем Лесиной мамы. Никакими особыми достоинствами мужик не блистал. Но Леся обожала отчима. По ее мнению, он был словно волшебник. Еще бы, с его появлением у Лесиной мамы практически не оказалось возможности ежедневно и ежеминутно контролировать жизнь своей дочери. И Леся наконец-то смогла вздохнуть вольготно.