Бретт Холлидэй: Необычный круиз

Пиджак в клетку, рубашка, розовый галстук не исчезли. О боже! Ну и дурак он! Надо же было напиться до чертиков и с кем-то подраться. Последнее, что он помнил — доктор Томпсон, а может быть, это был Берт Мастерс, уговаривал его еще выпить.

Девлин внимательно осмотрел пиджак и заметил, что правый рукав забрызган кровью. Оттолкнувшись от стены, он решил собраться с силами, удержаться на ногах и выбраться из этой комната.

В том, что он тот самый Артур Девлин, холостяк, служащий страховой компании из Майами штата Флорида, сомнений не было. Он полностью отключился на прощальной вечеринке как раз перед отъездом в двухнедельный отпуск.

Это он помнил, но не более. Артур медленно вышел из туалета. Постепенно боль в глазах прошла. Увидев на полу две лежащие рядом шляпы, он резко остановился. Одна — соломенная с красно-желтой лентой, другая — обычная широкоплечая. Но Артур Девлин более десяти лет не носил шляп!

Его обуял страх. Сейчас Девлин думал лишь о том, как выбраться из проклятой комнаты и бежать от этого кошмара.

Вдруг он увидел торчащий из-под кровати башмак. Сердце Артура тяжело забилось, шишку на голове пронзила пульсирующая боль, мускулы напряглись. Борясь с приступом тошноты, вновь охватившим его, он понял ужас своего положения. Хотя он видел только один башмак, Девлин не сомневался, что там лежит мертвый человек. Медленно подойдя к кровати, он одеревеневшими руками с трудом вытащил тело на свет…

Это был труп совершенно незнакомого мужчины нестарого, худощавого. Верхняя губа мертвеца была приподнята в отвратительной усмешке от страха или от ненависти. На убитом был спортивного покроя коричневый костюм, рубашка без галстука, желтые полосатые носки и двухцветные спортивные туфли. На лице коркой запеклась кровь. Правый висок проломлен, как яйцо, по которому сильно ударили ложкой. Рядом на голом полу валялась испачканная кровью свинцовая дубинка.

Когда Артур нагнулся над телом, голову опять пронзила, затемняя сознание, резкая боль. У Девлина появилось чувство обреченности, ему даже показалось, что он и раньше как-то подсознательно знал о трупе.

Все это произошло в течение нескольких последних часов, и теперь Артур Девлнн перестал быть простым человеком. Он превратился в убийцу, не зная ни имени убитого, ни причины убийства. Рука, нанесшая смертельный удар, была, вероятно, его рукой. И в то же время не его рукой — ведь мозг не контролировал движения. Девлин был мягким, не способным на убийство человеком. Он ни на секунду не сомневался в этом.

Артур опустился на колени, чтобы осмотреть карманы убитого. Нагибаться было мучительно трудно. В боковом кармане отутюженных брюк лежало немного мелочи, а в серебряном зажиме-несколько купюр. Кроме этого, в боковом кармане пиджака находились три ключа. Ни бумажника, ни бумаг у убитого не оказалось. Артур не нашел ничего, что могло бы прояснить, как он оказался в этой комнате и какая была между ними связь.

На костлявой руке мертвеца Девлин заметил часы. Он поднял безжизненную руку и посмотрел на циферблат. Часы шли, стрелки показывали час тридцать.

Полвторого! Его корабль должен отплыть в полночь! Теперь Артуру окончательно стало ясно, что он оказался в затруднительном положении. Он сидел на полу рядом с трупом в полном отчаянии.

Что случилось? Как за какие-то два-три часа могло столько произойти? Однако, несмотря на фантастичность и невероятность, он знал, что все это — горькая правда. Бессмысленно и наивно считать происходящее пьяным кошмаром. Грязная комната, лохмотья, шляпы, труп — ужасная реальность.

Взгляд Артура остановился на лежащем под кроватью сложенном вечернем выпуске майамских «Новостей» Он смутно помнил, что перед пирушкой просмотрел эту газету.

Но газета оказалась другой — он не видел знакомые заголовки. Девлин тупо смотрел на крупный шрифт. Кто-то свернул газету несколько раз, видимо, затем, чтобы сунуть в карман. Но Артур не носил в карманах газет.

Он начал со страхом искать дату. Маленькие черные цифры заплясали перед глазами — газета оказалась за двадцатое июня. Но сегодня должно быть восьмое, нет, девятое июня, начало его отпуска.

Он когда— то читал, что иногда для разоблачения преступника печатают фальшивые газеты, обычно первую страницу. Дрожащими руками Девлин перевернул первую страницу и взглянул на дату. Во рту пересохло. Учащенно дыша, он просматривал страницу за страницей. На всех стояло одно число — двадцатое июня, всего на два дня раньше возвращения «Карибской красавицы» в Майами.