Татьяна Моспан - Ловушка для дураков

Она не ожидала, что так легко удастся выскользнуть из дома. О том, что будет дальше, Людка пока не думала.

Дождь между тем усиливался. Он налетал с сильными порывами ветра, до костей пронизывал полуголую фигурку. Скоро пошел мелкий колючий снег.

Она все бежала и бежала, пока не выдохлась окончательно. Скоро поняла, что в темноте сбилась с дороги. Ноги увязли в грязи, резиновые шлепанцы стала засасывать вязкая жижа.

Она с ненавистью выплюнула мокрую прядь волос, забившую рот.

Злость придала силы. С трудом вытащив ноги, - шлепанцы остались в топи, - она выбралась на твердое покрытие дороги. И так, босиком, побрела дальше. Холода она не чувствовала, потому что отупела от пережитого волнения, страха и усталости.

Вот и подохну здесь, безразлично думала она. Силы быстро покидали маленькое измученное тело.

Буду идти, пока не упаду, упрямо твердила себе, а потом - все.

Она не помнила, сколько времени так шла. Страшный дом остался позади, и все, что произошло с ней сегодня, казалось далеким прошлым.

Внезапно впереди мелькнули огоньки. Людка с замиранием сердца следила, как они приближаются.

Машина! Машина шла прямо на нее. Она хотела отшатнуться, спрятаться, но ноги приросли к асфальту. Людка, как зачарованный светом зверек, не могла двинуться с места.

Автомобиль резко затормозил.

- Ты что, очумела, под колеса лезешь? - Вадим Сидельников злой, как черт, высунулся из окна. - Твою ж мать... - начал заводиться он, но тут же стих.

Неяркий свет фар выхватывал из темноты лицо молоденькой полуголой девушки. Жалкая кофтенка едва прикрывала бедра, ноги были босые. Она стояла, прижав руки к груди, а дождь со снегом яростно лупил по беззащитной фигуре. Мокрые капли стекали по лицу и голым ногам.

Вадим с ужасом, как на привиденье, уставился на незнакомку.

- Ну и ну! - Он едва опомнился от изумленья.

Людка онемевшими губами хотела что-то сказать, но смогла издать лишь слабый писк.

Сидельников выскочил из машины.

- Садись! - Он, открыв дверцу, подтолкнул окоченевшее от холода тело к автомобилю.

Людка, как-то сразу вдруг обмякнув, стала валиться набок. Вадим едва успел подхватить ее, иначе она наверняка грохнулась бы на асфальт.

Она пришла в себя уже в машине, укрытая теплой курткой и еще чем-то мягким и хорошо пахнущим.

- Очнулась? - Сидельников с любопытством смотрел на свою находку.

- Д-да, - выбивая дробь зубами, ответила она и вдруг громко, навзрыд, заплакала. Она так плакала лишь один раз в жизни - на похоронах бабушки.

Хорь тяжелым взглядом уперся в Сусанну.

- Что скажешь хорошего?

- Не нашли. - Она рухнула в кресло. - Как сквозь землю... Вторая прошмандовка ничего не помнит. Дури нажралась. Только мычит и головой мотает. Хоть убей.

- Убей! - У Хоря заходили желваки. - Если эта сбежавшая сучонка выведет на нас ментов, то...

- Что ты, что ты, - замахала руками Сусанна, но лицо ее вытянулось от страха. - Не могла она далеко уйти, не могла! Без колес дня не сидела. Взбесилась, видно, от дозы, крыша съехала. Домоуправительница заскрежетала зубами от ярости: - Подохла уже где-нибудь в канаве, секуха белобрысая. Голая почти была, замерзла и околела.

Хорь задумался.

Тревогу на рассвете подняла Сусанна. Сбежавшая накануне операции девка - плохой знак. Но он не был суеверен. Из-за каждого промаха слюни пускать не станет.

Мартын и Блоха, молча наблюдая за хозяином, не встревали: он старший, ему и решать.

- Сегодня начинаем, все в силе. - Хорь обвел взглядом подручных и скривился в ухмылке: - Есть другие предложения?..

Сусанна, успокаивая хозяина, не сказала ему всей правды. Собаки, вяло взявшие след сбежавшей девчонки, довели до шоссе. Там, покрутившись на месте залаяли. Сусанну прошиб пот. Девчонку могла подхватить проезжавшая машина, и тогда... Но думать об этом не хотелось.

Глава 8

Утро этого же дня началось паршиво и для Артема Беглова.

Его человек, Ракита, вернувшись из городской больницы, где вторую неделю лежал под капельницей старый вор Болт, сообщил, что нынче ночью тот скончался.

Известие не удивило Артема. Со злостью он подумал о том, что зря оттягивал неприятный разговор с Тихарем. Вчера надо было все решать.

Его тонкие губы скривила волчья усмешка. Он привык опережать события, а не тащиться у них на поводу.

- С похоронами займись, - отдал он распоряжение Раките. - Все под Богом ходим, - с запоздалым сожалением сказал он, думая о покойнике, и взглянул на часы: вот-вот должны появиться Гребень с Тихарем.