Татьяна Моспан - Ловушка для дураков

Валерия, после того, как ее уговорили принять коньяк, затихла на диване. Она ничем не могла помочь в сложившейся ситуации.

- Лена, можно вас на минутку? - голос Артема заставил Калинину очнуться.

Они прошли на кухню.

- Я должен ехать. Вы останетесь с Лерой?

- Конечно, можно было этого не говорить. Решили потрясти бывшего мужа?

- Да, надо попробовать, но, думаю, это не принесет никакого результата.

- А фирму по обмену квартиры?

Беглов кусал губы. Говорить журналистке правду или нет? Он взвешивал все за и против.

- Решаете, что мне можно говорить, а что нет?

- Вы умная женщина, Лена. Да, именно об этом я сейчас и думал. Он взглянул в открытое лицо Калининой. - Фирму по обмену мы проверим, и я молю Бога, чтобы Дашу увезли они.

От этих слов у Елены мурашки побежали по спине.

- А-а-а!..

Это закричала Валерия. Оставшись в комнате одна, она очнулась и потащилась на кухню. Ее никто не заметил. Она услышала последние слова Артема и замертво рухнула в дверях. При падении до крови раскроила себе правую щеку.

Артем поднял ее на руки и перенес на диван. Она тихо застонала. Пульс был слабым. Он осторожно вытер выступившую из раны кровь. Ему было больно смотреть на Валерию, казалось, что удар нанесли ему. Хотелось взять на руки маленькую родную женщину и качать и успокаивать ее, как ребенка, но она не должна, очнувшись, увидеть его рядом. Пора действовать. То, что случилось, было очень серьезно, журналистка, по-видимому, это поняла очень хорошо.

Действительно, Лена сидела, обхватив себя руками за плечи, противно ныло под левой лопаткой.

- Я оставлю здесь своего водителя, его зовут Николай, он сейчас поднимется.

Лена безучастно смотрела на Беглова.

Он дотронулся до ее руки.

- Вы слышите меня, Елена?

Она очнулась.

- Я приеду, как смогу. Николай все это время будет с вами. Вы справитесь с ней?

- Да, - Лена облизала пересохшие губы, потом подняла глаза на Артема. - Вы найдете Дашу?

Она задала этот вопрос шепотом, боясь, что ее услышит Валерия.

- Найду!

Но, покидая квартиру в сопровождении своих парней, Артем был не уверен в этом. Он найдет Дашу, это он знал наверняка, но будет ли ребенок жив и здоров?.. Именно это имела в виду Лена Калинина, задавая вопрос Артему. И именно этого он не знал.

Ночь прошла довольно спокойно. Валерия, одурманенная коньяком и сраженная потрясением и усталостью, впала в забытье.

Зато пробуждение было чудовищным.

Лена, задремав, как ей казалось, на минутку, обнаружила, что Валерия стоит одетая и что-то бессвязно бормочет.

- Куда?! - Лена поймала ее уже в дверях.

Николай, не вмешиваясь, сидел на кухне. Он слышал, как Стрелецкая встала, но мешать не стал. Он не дал бы ей уйти из квартиры. Таково было приказание шефа.

- Пойду к Дашке... - Лера стала вырываться из рук подруги.

- Ты что, очумела? Куда ты пойдешь в шесть часов утра? Господи, совсем голову потеряла!

Елена безуспешно пыталась оттащитиь Стрелецкую от двери, но та намертво вцепилась в дверную ручку.

- У тебя нет детей, ты не понимаешь...

Ее взгляд, устремленный в никуда, пугал.

- Я, конечно, совсем ничего не понимаю, - не выдержала Лена. - И детей у меня нет, и мужа прогнала, никто мне не дорог, ни за кого не переживаю. Черствая тварь, которая только на то и способна, чтобы про убийц писать да про проституток. А ты песенки красивые поешь и, как птичка божья, ни о чем не знаешь. Суровая правда жизни - это не для тебя, ты - неземная, а я в грязи ковыряюсь. Не задавала себе случайно вопрос, чем занимается твой Артем, откуда у него такая власть, а? Почему ты не выбрала себе в любовники какого-нибудь нищего научного сотрудника? Глядишь, и Дашка твоя цела была бы!

Страшные воспаленные глаза смотрели на Лену, но ту было уже не остановить.

- Нет, ты мне скажи, скажи... - нападала она на Леру. - Ты знала, на что шла, или тоже, как страус, голову в песок зароешь: чур меня, да? Наказания без вины не бывает!

Елена выкрикнула последнюю фразу и зарыдала.

- Господи, как же все плохо вокруг! Я устала, измучилась, у меня ничего не получается в жизни. Я дура и неудачница.

Валерия расширенными от ужаса глазами смотрела на Калинину.

У той продолжалась истерика. Сказывались бессонная ночь и напряжение последних дней. А еще было очень обидно. У нее, кроме Лерки и Даши, нет никого, а ее упрекают в том, что она ничего не может понять. Что она еще должна понять, что?! Да ее колотит от одной мысли, что ребенок мог попасть в какой-нибудь вертеп. Ласковая, добрая девочка с такими беспомощными глазами, как у Лерки, и такая же беззащитная.